Глава департамента культуры игриво поправила непослушный локон:
– А чем, в сущности, я тебе не подхожу в супруги?
– Чем?! – и сидящий на троне владыка Иллюзий принялся загибать пальцы на ладони: – Воровка, аферистка, обманщица, рабовладелица, садистка и так далее и тому подобное…
– Зато красавица, нежная, добрая и без ума в тебя влюбленная! – добавила себе позитивных характеристик «сваха». – И всегда тебе помогу лучше всех справиться с внутренними и внешними недоброжелателями. И детей нарожаю много-много. Хоть двадцать! У нас в роду все женщины отличаются наследственным здоровьем.
Федор вдруг вспомнил свое детство – как он с братьями и с сестрой могли во время игрищ своих весь дом перевернуть вверх ногами. Вспомнил и неожиданно хохотнул:
– Двадцать?! Да они этот дворец по кирпичику развалят!
Восклицание озадачило, если не напугало всех духов из окружения императора. Они с недовольством зароптали, зацокали копытцами, защелкали клешнями и заскрипели жвалами. По их мнению, даже шутить на подобную тему казалось кощунственным. Ведь не для того строился и еще долго будет улучшаться невиданный комплекс зданий.
– Ну ладно, – тут же покладисто согласилась Коку. – Нет так нет. Пусть будет только девятнадцать.
Нельзя сказать, что ее слова оказались пророческими. Да и последующие сражения фаворитки «за место под солнцем» еще долго с особым восторгом и упоением пересказывали странствующие менестрели по всему миру. Она своими действиями, настойчивостью и умениями попрала все мыслимые и немыслимые правила, законы и традиции империи Иллюзий. Например, добилась того, что еще трое (помимо ее самой) брачных консультантов выставили своей кандидатурой баронету Мелиет. А уж как она по отдельности уговаривала своих коллег по сватовству и что обещала в будущем – отдельная симфония, поразившая даже все видавших духов.
Против такого единодушного большинства Федор возражать не стал. Только и узнал у архивариуса, возможна ли отставка императрицы в случае неких осложнений в отношении с ней. Оказалось, что возможна, но только по истечении пятнадцати лет. Да и до того можно было заставить жить супругу в отдельном, специально выстроенном для нее дворце.
– Ладно, тогда женюсь на Коку! – расслабился император, собравшийся жить не менее двух сотен лет. – Уж пятнадцать лет я в любом случае выдержу.
Выдержал. Даже больше. Ибо завтра намечалось триумфально отпраздновать двадцатилетие со дня свадьбы, особо почитаемый срок отношений в империи. Что безмерно поражало всех людей и демонов Изнанки. Потому что, по всеобщему признанию, императрица оказалась «та еще стерва». Своим вздорным характером и умением довести до инфаркта она выжила из числа придворных всех, кто имел неосторожность не сойтись с ней во мнениях или как-то в чем-то оспорить, покритиковать уже совершенное действие. Да и многие иностранные