На мгновение время застыло. Мия и дракон всматривались друг в друга – настороженно, с опаской. Девушка почувствовала, как трепыхнулось и замерло в груди сердце. Дракон был знаком ей не только по снам. При взгляде на него она ощутила странное чувство узнавания, подобное тому, какое испытывала, разглядывая себя в зеркале.
Его безудержная, первобытная мощь привлекала и пугала. Мии казалось, она ощущает незримые, но прочные сети, что сдерживали дикий порыв изначального чудовища, не давали ему не знающей преград волной пройтись по Благословенным островам, чтобы слизнуть, раздавить, уничтожить крохотных людишек вместе со всем их жалким имуществом.
Дракон хотел этого. Мия почувствовала его жажду.
«Рано, – беззвучно сказал дракон. – Пока еще рано».
И обрушился на кораблик.
– Не спится, ваше высочество?
– Я слышал странный звук.
Будто подтверждая его слова, по воде снова прошел грохот, напоминающий утробное рычание огромного хищника. Корабли закачались на внезапно усилившихся волнах.
– Море, – матрос пожал плечами, – здесь часто можно услышать и увидеть странное, ваше высочество.
Джин шагнул к борту. Ходящие волны за кормой неприятно напомнили ему тугие змеиные кольца. Снова скользнуло где-то по краешку сознания гадкое ощущение чужого пристального взгляда в спину. Дремлющий в глубинах души демон насторожился и шевельнул ухом.
«Это все морок, – напомнил себе Джин. – Шепот голоса крови, не больше».
Все отпрыски фамилии Аль Самхан неуютно чувствовали себя на воде, и Джин не был исключением. Он плохо спал на кораблях и частенько просыпался от кошмаров, в которых его душил и уволакивал на дно гигантский кракен или раздирали на части акулы. Во сне Джин пытался призвать демона, но пламя гасло, погребенное в толще вод.
Он просыпался в мокрой от пота постели с отчетливым ощущением, что это – предупреждение. Ревнивый морской бог неохотно терпел на своей территории детей огня.
Чтоб ему сдохнуть, змею морскому!
Сегодняшняя ночь подарила особо пакостное видение. В нем гигантский дракон вставал из морских глубин и нависал над хрупкой фигуркой на палубе. Джин запомнил мешковато сидящую одежду послушника, ужас в широко распахнутых глазах и собственный бестолковый крик: «Мия!»
Приснится же такое… Мия сейчас в безопасности, в доме агента Ёшимитсу. Скоро, всего две-три недели, – и Джин сможет увидеть и обнять ее.
Он дождался, пока матрос уйдет, и вынул нож, чтобы надрезать руку. Красная кровь казалась черной в лунном свете.
– Не обижай ее, – попросил Джин, простирая ладонь над морскими волнами.
Капли упали, разбились о блестящую черную поверхность. Море довольно зашипело и слизнуло подношение. Отданная добровольно сила – редкое лакомство.
Джин усмехнулся и покачал головой. В кого он превратился? Поверил дурному сну, словно мнительная старуха.
Но