– Могу, – через силу ответил Чижов. – Только не знаю я, кто он такой. Он недавно у меня работает. Не знаю.
Но он уже догадывался. Только не знал, стоит ли говорить об этом вслух.
Глава 4
– Ну и куда мы с тобой приехали? – поинтересовался Гуров, когда полковник Крячко остановил свой потрепанный «Мерседес», которым очень гордился, возле мрачного, погруженного в вечерний сумрак корпуса.
Поблизости не горело ни одного огонька. Только в конце улицы ослепительной точкой выделялся укрепленный на высоком бетонном заборе прожектор. Это было как бы компенсацией за темноту во всех прочих уголках квартала. Полного мрака, впрочем, все равно не было, потому что повсюду лежали пласты сухого, сероватого снега. Снегоуборочные машины сюда явно не добирались ни разу за весь сезон.
– Диковатое местечко! – сказал Гуров, неодобрительно качая головой. – Как ты его только нашел, не понимаю! Что это такое вообще?
– Бывший цех по производству каких-то втулок для судовых двигателей, – объяснил Крячко. – Примерно так. Вообще, это совсем не важно, потому что все это производство давно остановлено, а здания подлежат сносу. Говорят, здесь будет большой торговый комплекс, в который вложат деньги голландцы и немцы.
– Это обнадеживает, – насмешливо отозвался Гуров. – Но мы с тобой что здесь забыли? Надеюсь, ты не вложил свои деньги в акции этого призрачного предприятия?
– Нет-нет, не вложил, – посмеиваясь, ответил Крячко. – Я их в другое вкладываю. А здесь у нас с тобой запланирована интересная встреча. Помнишь ведь, что сказал нам напарник Трунина, проводник железнодорожного состава Москва – Хабаровск?
Гуров помнил проводника прекрасно и слова его тоже. Поиски убийцы тренера Смирнова зашли в тупик. Тот оказался слишком расторопным. Возможно, ему везло. Но по свежим следам взять его не удалось, а дальше все остановилось. Гуров проверил связи Смирнова, пытаясь нащупать причины, которые могли бы способствовать его гибели, но ничего не нашел. Жизнь тренера оказалась на редкость бесцветной и небогатой приключениями. Денег больших у него не водилось, явных врагов не имел, с соседями ладил, женщинами не увлекался, большую часть времени проводил на работе. Единственной его слабостью было спиртное, но и тут Смирнов полностью оправдывал свою фамилию. Эксцессов, связанных с пьянством, за Смирновым не числилось. За что было его так жестоко убивать – Гуров не мог себе представить.
Пришлось прислушаться к словам эксперта Митрохина и потревожить в больнице проводника Трунина, хотя сначала Гуров отнесся к предположениям сердитого эксперта с изрядной долей скепсиса. Не такая уж редкость беседочный узел, да и веревка преступниками используется так же часто, как ломик и отмычка. Гурова, пожалуй, больше заинтересовал предполагаемый мотив мщения, который отчетливо просматривался в деле проводника Трунина и смутной тенью едва обозначался в деле, которое вели Гуров с Крячко. И что казалось Гурову самым интересным – непонятно было, за что мстили. Непонятно было Гурову, за что мстили Смирнову, но и проводнику