– Что кричишь, Раса, как резанный? – спрашиваю я своего друга, высунув нос из отрядной палатки, в которой проходит турнир по шахматам с моим участием.
– Сёмка, твоего отца «чечены» (сленг) убили! – успокоив дыхание, выпаливает Расим. – Моя мамка видела собственными глазами, как два здоровых чечена напали на отца сзади и ударили его булыжником по голове. У него из пробитого черепа полилась кровь, а изо рта пошла пена…
От этих его слов у меня льют из глаз горькие слёзы, от которых вокруг всё меркнет. Как убили? У меня теперь что, не будет больше отца?
В полном отчаянии я бреду на берег реки, к большой раскидистой иве – любимому нашему с Расимом месту. Вслед за мной плетётся и мой верный друг Раса. Мы залазим с ним на дерево и устраиваемся в развалинах его кряжистого ствола.
– Я найду этих чеченов и тоже убью их, – решительно заявляю я. – У них на Кавказе есть обычай мстить своим кровным убийцам, так пусть знают, что отныне такой обычай есть и у нас. Я отомщу им по их законам гор и сделаю это сегодня.
Я спрыгиваю с дерева и направляюсь к реке в готовности переплыть её, несмотря на то, что я ещё никогда её не переплывал. Река, в наступивших сумерках, зловеще шумит своими быстрыми водами. Но мне не страшно. У меня есть цель и меня не остановить!
– Я иду с тобой! – слышу сзади голос Расима. – У нас в Азербайджане тоже мстят своим врагам. Я хочу отомстить чеченам за свой потерянный глаз.
– Они-то здесь причём? – удивлённо спрашиваю я.
– Я тебе раньше не говорил, но тот парень, который мне выколол глаз, был чеченом, – врёт он мне. – Но если бы твоего отца убили не чечены, а другие, я также бы мстил им за него вместе с тобой. Бандиты они есть бандиты, где бы они ни родились! – заключает Раса.
– Спасибо! – проглатываю я комок в горле, вызванный неожиданным признанием своего друга.
Знаю, что Раса сказал неправду. Парень, с которым он сражался на шпагах, такой же русский, как и я. Но для него это не имеет значения. В тот год, когда он потерял свой глаз, в нашем посёлке после просмотра фильма «Три мушкетёра» не было ни одного пацана, который ни ходил бы по улицам со шпагой в руках. Со шпагой ходил и я, но мне везло, у меня были лишь синяки и многочисленные царапины, которые я замазывал зелёнкой. Однажды моему отцу надоело видеть перед собой «зелёного человечка», и он сломал о своё колено мою шпагу. Потом случилась беда с моим другом Расой, и все родители, испугавшись за здоровье своих чад, «посадили их на цепь».
Мы подходим к реке и входим в неё, не снимая одежды. Отплыв несколько метров, я осознаю, что переплыть эту речку в одежде будет чрезвычайно трудно. Зная, что Раса плавает хуже меня, кричу ему:
– Раса, возвращайся назад, тебе не переплыть.
Но Раса молчит и яростно гребёт руками. С трудом доплываем с ним до середины реки.
– Давай не будем плыть против течения, иначе утонем, пусть лучше нас сносит, – кричу я ему, глотаю при этом воду и с