во второй, запряженной шестью лошадьми, – великие княгини Мария Павловна и Александра Иосифовна;
в третьей, такой же, – великие княгини Ольга Федоровна и Мария Александровна.
В четырехместных золоченых каретах: в одной великие княгини Вера Константиновна и Екатерина Михайловна, в другой – принцессы Мария и Евгения Максимилиановны и герцогиня Елена Георгиевна Мекленбург-Стрелецкие.
У каждой из этих карет – по шталмейстеру с каждой стороны верхом, за каретами – по два камер-пажа тоже верхом.
Лейб-эскадрон кирасир Его Величества, лейб-эскадрон кирасир Ее Величества.
Статс-дамы и свитские фрейлины в парадных золоченых каретах.
Лейб-эскадрон гусар Его Величества.
Лейб-эскадрон улан Его Величества.
Это было удивительно красиво.
После въезда был промежуток в несколько дней, так как их величества переехали из Кремля в Нескучное, где говели перед священным коронованием.
В эти дни по Москве для всенародно торжественного объявления о дне священного коронования разъезжали отряды под командой генерал-адъютантов в составе еще двух генерал-адъютантов, двух коронационных обер-церемониймейстеров, двух герольдов, четырех церемониймейстеров, двух сенатских секретарей, все верхом, и двух дивизионов – одного от Кавалергардского, другого – от Конного полков с литаврщиками и хором трубачей.
Объявления читались и раздавались народу буквально на всех площадях Москвы, не исключая самых маленьких, как в центре, так и по окраинам города.
В день священного коронования мы, пажи, участвовали в торжественном шествии государя из Кремлевского дворца через Красное крыльцо в Успенский собор и затем, по окончании коронования, в обратном шествии.
Шествие открывал взвод кавалергардов по три в ряд с двумя офицерами.
За ними шли мы – 24 пажа и столько же камер-пажей с нашими ротными командирами по три в ряд.
Пройдя сквозь Успенский собор, мы вошли в Крестовую Синодальную палату, где ожидали окончания священного коронования, после чего тем же порядком следовали в обратном шествии.
Погода была дивная, и когда мы спускались по широкой лестнице с Красного крыльца на Царскую площадку, на море голов, занимавших ее, открывался такой вид, который забыть нельзя.
На всех следующих празднествах пажи участия не принимали, за исключением освящения храма Христа Спасителя, когда мы шли по бокам крестного хода. Камер-пажи, состоявшие при высочайших особах, были заняты службой при дворе целыми днями, мы же очень скучали, так как нас очень мало выпускали из стен Кремля из нашего помещения. Чтобы выйти, надо было всегда отпрашиваться в отпуск, а у меня никого не было, ни родных, ни знакомых, кроме дочери моей двоюродной сестры Карповой Елизаветы, которая была замужем за Яблочковым и жила очень скромно на Остоженке в одном из Ушаковских переулков. Я ее мужа совсем не знал и стеснялся бывать у них часто. Ходить же просто гулять по улицам нас неохотно