– О! Вы так великолепно владеете русским языком. Практически без малейшего акцента.
– Ну, это не самое главное наше умение. Губы обнаженного мужчины тронула хорошо видимая улыбка, когда он заметил, как Лариса да и все остальные стараются не смотреть ниже его пояса, но тут же небрежным движением расстегнул этот самый пояс и отбросил в сторону:
– Мне кажется, ваша искренность в приветствии была явно поддельной!
От прозвучавшей в последнем восклицании жесткости Броди чуть не взвыл, понимая, что теперь и оправдаться будет трудно. Но все-таки скороговоркой описал каждое слово, каждый жест и все действия предыдущих трех оживленных. Добавив напоследок, что он, как руководитель, и так рискует жизнями всех археологов, оправдываясь нависшей над Землей угрозой из великого космоса:
– Пеотию мы вытащили из воды первой и совершенно случайно. Потом у нас уже не было другого выхода. В противном случае исследования ваших тел непосредственно в воде затянулись бы на недели. Если не на месяцы. Да и нервное поведение этого старикашки, вашего верховного жреца…
– Стоп! – Спасенный мужчина сжался, словно перед прыжком: – Жрец должен быть чуть моложе меня. Где вы этого старика нашли?
– Как это – моложе? – недоумевал Броди, подхватывая с выступа нарисованную от руки схему разведанных галерей. – Алессан нам посоветовал достать самого солидного ученого вашего времени, вот мы и подумали, что слишком молодым он не мог быть по сути. Старика мы обнаружили вот здесь, еще раньше. В соседней комнате было пять трупов с отрубленными головами, и там же вот эта диадема.
Обнаженная парочка удивленно воззрилась на мужское головное украшение.
– А ведь это действительно знак власти верховного жреца, – подтвердила женщина. – Но оно было утеряно раньше, и у Вителлы на свадьбе голову украшал совсем другой символ, который он потерял еще в храме. Странно, ведь принц ручался, что собственной рукой казнил Райгда. Или я ошибаюсь?
Ее напарник нежно обнял ее за талию и пожал плечами:
– Мы об этой сцене слышали только мельком, надо спрашивать у самого Бутена, – затем требовательно спросил: – Сколько еще людей осталось в воде и как они выглядят?
Как ни странно, но разговор так и продолжался на русском языке, которого испаноязычные помощники Пузина почти не понимали. Разве что Люсия улавливала смысл разговора с пятого на десятое. Но древнееврейский понимали еще меньше людей, практически только Броди владел им хорошо для беглого разговора, поэтому сейчас такое течение переговоров устраивало всех. Карл, как выросший в Одессе, постарался принять в них самое деятельное участие:
– Из-под наших ног анфилада залов уходит вон в ту сторону, и в четвертом помещении остались трое мужчин примерно до тридцати лет и две девушки чуть старше двадцати. Причем одна девушка находится в объятиях светловолосого мужчины. Остальные – вразброс.
После