***
Оформлением документов занимался, как и говорила Соня, Серж. За день до отъезда от отвез их в парикмахерскую, где Норе сделали короткую, стильную стрижку, а Соне химическую завивку, после которой она стала походить на белокурого нежного барашка.
– Почему ты делаешь завивку? Ведь это не модно, во-первых, а во-вторых, от этого портятся волосы. Не лучше ли было бы их отрастить? Ведь они у тебя густые, красивые…
Они возвращались из парикмахерского салона поздно вечером, в салоне машины гулял прохладный ветерок: собирался дождь.
– Видишь ли, – говорила Соня, запуская пальцы в свои пышные кудри и вертя головой, словно дурачась и, одновременно, с трудом скрывая свое волнение, – в таком вот буйно-кудрявом виде меня полюбил Нэш…
– Тот самый англичанин? – они сидели рядышком на заднем сидении «мерседеса», и Нора, разговаривая с Соней, смотрела на ее отражение в зеркальце заднего вида. – И где же вы с ним познакомились?
– На одной вечеринке здесь, в Москве… Он финансист, у него здесь какие-то дела, но в Москву он сам приезжает довольно редко, в основном наши ездят к нему в Лондон для заключения договоров… Если бы только видела его, Нора… Это такой красавчик!
– Вы встречались какое-то время?
– А тебе на что? – вдруг прохладным тоном окатила ее Соня.
– Извини, – смутилась Нора. Настроение было тут же испорчено. Мечты смазались, потускнели. И даже мысль о том, что рано утром они вылетят в Париж, почему-то не радовала…
***
Почти всю дорогу она проспала. Ей снились розовые слоны и голубые ослы. Чудесный детский сон, каких они видела сотни, а может, и тысячи, потому что за ночь ее могли посетить не один, а даже два, а то и три сна…
Соня же напротив – не спала. Она принимала активное участие в жизни самолета и его пассажиров, то есть разговаривала с соседкой, сидящей слева от нее, читала предложенные стюардессой журналы, постоянно подзывала ее к себе и просила то соку, то минеральной, то поесть… Несколько раз сходила в туалет, сказала дремлющей Норе, что она там даже успела сделать небольшую освежающую масочку на лице и даже снять тесный бюстгальтер… Словом, была неугомонна, суетлива, и совсем не походила на себя. И только под конец, когда уже самолет стал садиться на полосу, Нора поняла, что Соня перенесла этот полет с трудом, она, оказывается, больше всего на свете боится летать… Она просто старалась делать вид, что с ней все в порядке, в то время как сама испытывала муки ада, борясь с тошнотой и занимаясь поисками этой чудовищной дисгармонии…
– Ну и как нашла? – спросила Нора, и сразу же обругала себя, что снова задала вопрос.
– Нашла, – вздохнув, ответила позеленевшая от перегрузок