С одной стороны, с этим ничего сделать нельзя. С другой, что-то делать нужно, причем в срочном порядке – обе республики Территории Урала выглядели извне как естественный географический Хребет обсидианового топора, по всему тектоническому разлому Гор Урала ломавшим надвое не только данную ценность континента для п.н., но и саму идею Куска – «единой», гомогенно однородной «нации» (единая этномосковская общность п.н., кажется, уже сто лет как успела напрочь забыть, что все, что у башкир за спиной дальше, все горы и тайга, вся Сибирь от начала и до Тихого океана – Азия. Впрочем, тут все несколько сложнее; и когда им это нужно, они вспоминают об этом быстро. Я даже сам своими ушами слышал по их ТВ разъяснения одного наетого московского лица. С хорошо всем знакомыми у вас теплыми, располагающими интонациями в голосе, лицо рассуждало на половину континента с тем содержанием, что вот теперь на ваш новый паспорт – новый крайне правильный герб. А две головы туда и сюда будут, оказывается, там не так просто, но с определенной целью: идеального, как нельзя более гармоничного разделения географии п.н. надвое. Ничего, что бы противоречило естественным организациям природы. До меня только потом дошло, что имелась в виду физиология. Головная часть, то есть, в указанном историческом разделении руссиянами, понятно, была предусмотрительно оставлена себе – чтоб никто не ошибся, где вообще можно лежать их «центру». Ну, а то, что осталось, как все уже поняли, всем остальным – этим двум республикам и всему, что там может еще лежать дальше.).
Не нужно быть большого ума и понимать, что всякое неосторожное движение именно здесь, всякий очевидный сдвиг от устоявшегося, очень легко способны пошатнуть непрочное равновесие, и Москва запросто может вновь оказаться в своих исторических границах Киевской Руси. И с соответственным притоком налогов.
В каком угодно новом этническом ареале, какая угодно иная конфессия ни бралась бы за строительство там своей церкви, тихо принимаясь за сбор средств и красного кирпича, – делает она это не из неутолимой жажды удовлетворить конституционное право как можно скорее вероисповедаться.
Так они метят новую территорию.
То, что «интеграция» та призвана была идти в одном направлении, сомнения не возникло бы даже у постороннего наблюдателя. Вероятность иного прочтения противоречила бы возложенной миссии, отмеченной многими исследователями, и во внимание не принималась. И далее предельно незаметно, логично и очень тихо, буквально по сантиметру, словно за спиной у отдыхающего хищника, силами прежде всего правительственных информативных средств, стала вдеваться претензия на некое историческое воссоздание некой исключительной континентальной общности — народа руссиян. (С учетом всех исполинских вещающих мощностей и с учетом того, что ответить им некому, потому что они никому