«Бред… господи, неужели это происходит со мной? Наяву? Может меня всё ещё не отпустило, и я на самом деле сейчас сижу в той амстердамской кафешке? А всё это вокруг меня просто глюки?»
С язвительной усмешкой, обращённой по-видимому самому себе, молодой человек с осунувшимся лицом и кругами под глазами вновь склонился над экраном телефона извлекая из его памяти нужную информацию, скачанную накануне с просторов сети.
«Эгир – в германо-скандинавской мифологии демон (йотун) мирового моря; его супруга Ран своей сетью ловит мореплавателей и останавливает корабли. Эгир состоит с богами-асами в дружественных отношениях: он приглашает их к себе на пирушку и сам их посещает.
Многими чертами Эгир напоминает античного Нептуна
У Эгира и его жены Ран было девять дочерей, которых называли девами волн:
•Бара – «волна»
•Блудухадда – «с кровавыми волосами» (цвет волн после битвы),
•Бюлгья – «морской вал»
•Дуфа – «мучающаяся волна»
•Хефринг – «пульсирующая волна»
•Химинглэва – «волна, отражающая небо»
•Хрэнн – «цепкая волна»
•Кулга – «ужасная волна»
•Унн – «волна».
«Блудухадда… повыдергал бы я тебе твои кровавые волосы, сучка… долбаное ваше семейство», – Роман устало вытянулся в кресле. «Надо же – всё мельчает кругом, даже древние боги. Опускаются до банального шантажа. Сколько раз приходилось читать, что нельзя идти на поводу у вымогателей… но где же тут найти управу на этих беспредельных ребят? То есть найти то её можно… наверное, но для этого надо съесть что-то куда серьезнее таблеточки в злачном амстердамском квартале, хе-хе.»
Романа начало затягивать в воронку рваного, пульсирующего, суматошного сна, где складываясь и распадаясь, как картинки в детском калейдоскопе, стали сменять друг друга эпизоды из далёкого и совсем недавнего его прошлого.
…
5-летний Роман сидит на коленях у отца за праздничным столом и приложив ухо слушает загадочный шум из большой и красивой морской раковины. Молодой весёлый папка – щеголеватый перспективный штурман торгового флота только что вернулся из рейса. С колючими усами и полной сумкой подарков. За столом мамины подруги, папины друзья-моряки.
– Балбес у тебя Санька, Марин, – обращаясь к маме басит Семёныч – папин коллега-штурман, – мы ему говорим – плохая примета моряку домой тащить всю эту живность, – кивок головой в сторону раковины, – позовёт потом море к себе, позовёт, а он притащил всё равно…
– Да тьфу на тебя, – возмущённая мать даже перекрестилась, – что ты несёшь?
– Да не слушай его, мать, – смеётся папа, разливая шампанское – Семёныч у нас древний как мамонтовый бивень и тёмный суеверный мракобес…
…
16-летний