Имперский городовой. Александр Сухов

Однако его эротические фантазии были какими-то бледными, картонными, ибо весь его опыт любовника ограничивался мимолетным поцелуем, который еще в выпускном классе средней школы ему позволила сорвать со своих губ одна юная, но весьма продвинутая особа. Возбуждающее тепло ее маняще упругой груди в его руке впоследствии частенько будоражили воображение юноши, поневоле заставляя дорисовывать то, чего не случилось, но могло произойти, если бы... За последующие пять лет казарменной жизни в училище опыт общения Зенона с особами противоположного пола ничуть не обогатился, поскольку наблюдать таковых он имел возможность лишь с экрана телевизора. Однако, если учесть качество изображения, обеспечиваемого современными телевизионными приемниками, вряд ли что-нибудь интересное он мог там увидеть.

      Плотная трапеза, тепло караульного помещения и приятные мысли в конце концов сморили юношу, и он, положив руки на стол, уронил на них голову и преспокойно засопел.

      – Господин поручик!.. Господин поручик! – Зенон проснулся оттого, что кто-то довольно энергично тряс его за плечо. – Проснитесь, господин поручик! Вас требует к себе генерал.

      При одном лишь упоминании столь высокого чина сон как рукой сняло. Молодой человек резко вскочил, опрокинув стул, на котором сидел, и очумело уставился на виновника переполоха. Перед ним стоял совсем еще юный парнишка в форме младшего советника юстиции, что по табели о рангах соответствовало армейскому званию подпрапорщика.

      «Из вольноопределяющихся, – подумал Зенон. – Ни выправки, ни малейшего понятия о том, с какого бока нужно подходить к спящему человеку».

      – Кто таков? – спросил он строго. – И где генерал?

      Под грозным взглядом профессионала парнишка как-то сник и уже заметно тише доложил по форме:

      – Младший советник юстиции Наиль Эгли. Господин поручик, вас требует к себе их превосходительство господин генерал.

      – Вот так-то оно будет лучше, – одобрительно улыбнулся Зенон. Затем он одернул полы своего френча, посредством ладони, приложенной ребром к носу, поправил сползший во время сна головной убор и, подхватив свой нехитрый скарб, скомандовал: – Веди, сокол, к своему генералу!

      Вообще-то, высокомерного тона в отношении кого-либо Зенон никогда не допускал и не терпел такового от других. Но, оказавшись в этом глухом уголке Рутании, неожиданно почувствовал себя столичной штучкой – куда там этим провинциалам. Столь неожиданная перемена в собственном характере серьезно смутила его, и он, резко поменяв тон, уже без всякого выпендрежа добавил:

      – Пойдем, Наиль, генералы ждать не любят. Ты чем здесь занимаешься?..

      Пока молодые люди петляли по извилистым коридорам и поднимались по узким лестницам полицейской управы, Наиль успел поведать Зенону, что сам он из вольноопределяющихся, вот уже второй год состоит на должности писаря при майоре Ягайла – начальнике отдела кадров и по совместительству местного коменданта. Еще рассказал о том, что служба