– Дальше можете не объяснять! – нарочито елейным голосом отозвался инспектор. – Я уже догадался, что делопроизводство у вас на высоком уровне! – и он брезгливо ткнул пальцем в гроссбух. – Ладно! Поехали дальше!
– Куда поехали? – не понял присказки обер-полицмейстер.
– Будь моя воля, то Вы бы со своим сержантом уже давно ехали в направлении Магадана или Беломорканала, – охотно пояснил офицер госбезопасности. – А сейчас доложите мне, какой у вас в квартале политический климат.
– Климат у нас известное дело – морской, а политики мы не касаемся, – не задумываясь, выдал Мартин Берг.
– То есть Вы хотите сказать, что во вверенном Вам квартале нет противоречий между трудом и капиталом, что у вас не действуют законы классовой борьбы, и что Вы своим устным распоряжением вообще отменили понятие «прибавочная стоимость».
– Я не совсем понимаю, о чём Вы, товарищ инспектор, говорите, но могу сказать точно, что никакие законы в нашем Датском квартале я не вводил и не отменял, а вот то, что перекупщики занижают цены на рыбу – так это всем известно. Не секрет, что через час они продадут эту же рыбу на центральном рынке, но уже в три раза дороже!
– Дайте угадаю! – перебил его майор. – Со спекулянтами Вы тоже не боретесь. Я угадал?
– А чего с ними бороться? – удивился обер-полицмейстер. – У нас свободный рынок и каждый может назначить за товар ту цену, которую считает нужной. А вот будут ли у вас за эту цену товар покупать – это ещё вопрос!
– Убийственная логика! – процедил сквозь зубы инспектор. – Я даже слышу, как после ваших глубокомысленных выводов автор «Капитала» в гробу перевернулся! Я так понимаю, что о политически неблагонадёжных лицах и о политическом сыске мне даже спрашивать нет смысла?
Обер-полицмейстер не понял вопроса, но на всякий случай в знак согласия кивнул.
– Я так и думал! – вместе с облаком табачного дыма выдохнул майор. – Дальше я хотел проверить условия содержания подследственных, но я так понимаю, что тюрьму инспектировать – только время терять?
– Тюрьма – она и есть тюрьма, – изрёк молчавший доселе сержант Кляйне Кай. – Наша каталажка ещё лет сто простоит и не покосится.
– Глубокая мысль! – покачал головой майор. – Я даже не буду пытаться её опровергнуть. Сидельцы в вашей каталажке имеются?
– Большую часть времени она пустует, – отозвался обер-полицмейстер. – Разве что по пятницам, когда в квартале танцы, мы в неё закрываем пару-тройку выпивох, чтобы проспались до утра.
– Тюрьма и вытрезвитель в одном флаконе! – подытожил инспектор. – Лихо! Так сказать, в духе времени!
– Может, это и не совсем правильно, – снова замялся обер-полицмейстер, – но я считаю, что помещение не должно пустовать.
– Вот здесь я с Вами, обер-полицмейстер, полностью согласен! – ухмыльнулся Ежов. – Пустая тюрьма – это нонсенс, я бы даже сказал – должностное преступление.
С этими словами проверяющий инспектор