Что же делать?
Он не заметил, как влил в себя следующий бокал – убойную для любого беса дозу. В голове слегка зашумело. Тоска притупилась.
Что же делать?!
На поклон к князю он не пойдет! Унижаться?! Еще чего! Уж лучше развоплощение или вечное заточение в застенках Самуайгра!
Как бы он ни уважал власть Рубинового князя, все же не мог забыть, что тот не Сапфир. Воспользовавшись войной и слабостью соперников, он хитростью захватил трон Бриллиантов, став абсолютным правителем Красного мира. Отец говорил о нем, что он – самозванец!
Отец! Единственный, о ком сердце Элекзила еще тосковало, хотя столько времени прошло с тех пор, как он исчез. Отец всегда был не таким, как другие рыцари. Он умел не только подчиняться обстоятельствам, но и думать, выбирать!
Сколько он себя помнил, отец тоже служил в городском легионе рыцарей-наемников, заслужил милость князя и вдруг исчез.
Элекзилу иногда казалось, что он просто ушел. В другой мир. Но разумом он понимал, что наверняка князь Рубин за какую-нибудь ошибку наградил его забвением, заставив вечно растворяться в сумраке городской тюрьмы, или развоплотил, что, видимо, произойдет теперь и с самим Элекзилом.
– Эй, Элекз, а может, остановишься? – пробился к его сознанию хрипловатый голос Марьеги. – Пойдем наверх. Я сделаю тебе массаж!
Очнувшись от мыслей, рыцарь посмотрел на четыре пустых бокала, в которых еще недавно горел «Плевок сатаны», и перевел взгляд на пританцовывающую рядом суккру.
– Пойдем! Что-то я и вправду устал! – Он улыбнулся Марьеге, поднялся и повернулся к настороженно посматривающему на него единственным глазом Ваграйлу. – Эй, Вагр, мне нужно с ней поговорить. Скоро придет Самуайгр, займи его. Составь ему компанию, пока я не вернусь.
Зря считают суккр развратными тварями. Нет! Они очень ранимые – и глубоко любящие существа, когда дело касается золота.
– Элекз, а сколько ты сегодня получил монет?
Услышав этот вопрос раз в двадцатый, рыцарь чуть не застонал.
– А сколько ты мне сегодня оставишь? А когда ты собираешься уходить? Ты же будешь щедр со мной? Как бы я существовала, если бы не ты?
– Марьега! За свою выпивку я уже сегодня заплатил. Каких еще ты требуешь с меня денег? За что?! Ты не принадлежишь мне, гм… вернее, ты принадлежишь не только мне под этим красным небом, так почему я должен оплачивать твое существование?
Суккра остановилась, перестав взволнованно мельтешить по большой, затемненной комнате, в узкие окна которой проникали огненные сполохи из огромного очага гостевой залы.
– А я… А я сделаю тебе массаж! Как ты любишь! И буду с тобой до рассвета! Или даже до вечера! Тогда ты дашь мне золото? Много? Да? Да! Я… я по тебе соскучилась, Эл! Очень! Там, где ты был, опасно? Ты же знаешь, меня очень заводит опасность! Ты мне расскажешь?
Лежа