На этот раз аргумент попал в цель, и я вздрогнул. Несмотря на успех и подъем по социальной лестнице, во мне все еще жил пятнадцатилетний подросток, который так и не уехал из квартала Макартур-парк, с его наркодилерами и лестничными клетками, полными криков. А еще там всюду был страх.
Я повернул голову и посмотрел на океан. Прозрачная вода сверкала тысячей оттенков от бирюзового до ультрамаринового. Лишь несколько волн, гармоничных и регулярных, волновали Тихий океан. Его спокойствие резко контрастировало с нашей полной перипетий юностью.
– Мы чистые, – продолжал Мило. – Мы заработали деньги честным путем. Мы не носим под пиджаком оружие. На наших рубашках нет ни капли крови, как нет и следов кокаина на наших банкнотах…
– Не понимаю, как все это связано с…
– У нас есть все, чтобы быть счастливыми, Том! Здоровье, молодость, увлекательная работа. Ты не можешь все искорежить из-за женщины. Это слишком глупо! Она тебя не заслуживает. Побереги свою печаль до тех дней, когда настоящее несчастье постучит в нашу дверь.
– Аврора была женщиной моей жизни! Как ты этого не понимаешь? Почему ты не уважаешь мою боль?
Мило вздохнул:
– Что ж, если ты хочешь, я скажу. Если бы она действительно была женщиной твоей жизни, то это она сегодня была бы здесь, с тобой, чтобы помешать тебе погрузиться в разрушительный бред.
Он одним глотком выпил свой эспрессо и констатировал:
– Ты сделал все, чтобы ее вернуть: умолял, пытался заставить ее ревновать, потом ты прошел через унижение перед всем человечеством. Пойми же, все кончено: она не вернется. Аврора перевернула страницу, и тебе следовало бы сделать то же самое.
– У меня не получается, – признался я.
Мило как будто задумался на мгновение, и на его лице появилось одновременно озадаченное и загадочное выражение.
– Что ж, я полагаю, что у тебя просто не осталось выбора.
– Как это?
– Прими душ и оденься.
– Для чего?
– Съедим говяжьи ребра в «Спаго».
– Я не слишком голоден.
– А я веду тебя туда не ради еды.
– А ради чего тогда?
– Для поднятия тонуса – поверь, он тебе понадобится, когда я наконец скажу тебе то, что должен.
3. Съеденный человек
Нет, Джеф, ты не один, Но перестань плакать Вот так перед всеми, Потому что она почти старуха, Потому что она крашеная блондинка И – снова бросила тебя (…) Я знаю, что у тебя болит сердце, Но это надо вынести, Джеф.
– Почему перед моим домом припаркован танк? – спросил я, указывая на импозантный спортивный автомобиль, чьи чудовищные колеса давили на тротуар Колония-роуд.
– Это не танк, – оскорбился Мило, – это «Бугатти Вейрон»,