Юность есть юность… не затягивать ведь, занимаясь карате, пояс потуже, не канать же в ПТУ… нормально, то есть по-мужски, хотелось ставить выпивку безденежным знакомым после хоккея, футбола, кино, на тогда еще подпольных концертах Макара и его коллег по «Машине времени», приятно «наезжавшей» на наши души… ходить хотелось в джинсе, в свитерках и в лондонской кепочке, небрежно повязав на шею шарфик, а не вымаливать у предков на метро с автобусом и не таскаться по плешкам в старомодном «ветхом шушуне». Картишки поглощали все мое свободное время, причем я шалел не от азартного желания выиграть, а от самой игры – от любимого пристанища Случая; в одном подвальном кильдиме бурили мы, резались в очко и в коротенькую, подсматривали, как взрослые урки заделывают пульку в преферанс или устраивают впечатлительный, становившийся модным психоспектакль – битву в покер.
Странное дело, на цифры память у меня отсутствовала начисто, чего понять не мог ни один из психиатров, по которым таскали меня предки; если б не соседка по парте Маруся, то жизнь моя по арифметике и алгебре с геометрией была бы постоянной мигренью, но дело не в этом.
А вот, скажем, банкуя или играя, при феноменальном моем запоминании вышедших и, соответственно, остававшихся в колоде разномастных картишек, я с плюсовой для себя вероятностью предугадывал выпадание как крупных, так и самых мелких карт… поэтому иногда рисковал… и банкуя и не банкуя, брал к восемнадцати вальта или даму… когда надо, останавливался на шестнадцати, а то и на тринадцати, почуяв, что сейчас припрется или десятка или туз… за вечер редко когда бывал в минусе… чистил всех напропалую, пока не сообразил, что надо бы и проигрывать, чтоб не лишиться дохода и не внушить партнерам чувство безнадеги в игре со мною… естественно, не хвастался секретами мастерства и не мухлевал ни в одной из игр, кроме «буры», в которой мухлевка была официальным приемом, и, попавшись, ты просаживал партию… мне было на руку, что считаюсь всеми везунчиком, видимо, жравшим в детстве говно кошачье, если не собачье.
Потом детские эти игры я бросил… быстро освоил тонкости преферанса… мгновенно проворачивал в башке варианты расклада и игровой тактики… но, обожая риск, никогда не удивлялся ни паршивому, ни потрясному прикупу… потом полюбил покер… мне нравилась эта игра, требовавшая не только чистой везухи, но артистизма, финтового лицедейства, сообразительной наблюдательности и построенного именно на ней бесстрашного риска, который умело притырен за флегматичностью, близкой к равнодушию… как я быстро просек, в этой игре мало кому удается приручить полную невозмутимость, чем бы и как бы ее ни притыривать… потому что многие