Об этом свидетельствуют архивные документы – например, прошение крестьянки села Никольского Макарьевского уезда Нижегородской губернии от 20 июня 1918 г.: «Прошу выдать принадлежащий мне паек за моего сына, который был взят на военную службу еще с первой мобилизации 20 июля 1914 г., а в настоящее время он находится в плену вот уже 3 года. Сама я работать не могу, потому что мне 66 лет. Однако мне известно, что матери, находящиеся в таком же положении, получают пайки еще с начала войны»[208]. Волостной совет вынес резолюцию о назначении пособия со дня обращения. В письме Макарьевского уездного совета крестьянских и рабочих депутатов от 30 октября 1918 г. № 2930, адресованном в Нижегородскую казенную палату, говорится: «Согласно ст. 53 Закона 25 июня 1912 г. отдел социального обеспечения препровождает сведения Белозерского волостного совета от 21 июля 1918 г. о умершем на военной службе М. А. Шибанове, его семейном положении, состоящем из жены Авдотьи и сына Якова и о неутере его права на получение пенсии и просить о назначении жене Шибанова установленной по Закону пенсии»[209]. В докладе заведующего отделом социального обеспечения исполкома Нижегородского уезда А. И. Галочкина в 1921 г. сообщалось об увеличении количества назначений пенсий «старым пенсионерам», получавшим пенсии на основании Устава о промышленном труде, и инвалидам «старой армии»: в 1920 г. было выдано пенсий на 21 человека в общей сумме 330 480 рублей за год, старым пенсионерам на 68 человек в общей сумме 845 559 рублей за год[210]. Такое явление, как признание новым государством пенсионных правоотношений, возникших еще до революции, но применимых к новым социально-политическим условиям, советские исследователи определяли как «правопреемство», отличая его от «преемственности», т. е. воспроизведения в праве всего «положительного старого»[211].
К числу «старых» пенсионеров относились исключительно те лица, которые удовлетворяли условиям о нетрудоспособности и острой материальной нуждаемости. Так, в информационном листке пенсионного отдела Народного комиссариата социального обеспечения за июнь 1918 г. сообщалось, что «отделом производится опись старых дел и рассылка их в местные отделы комиссариатов социального обеспечения. Удовлетворяется ряд поступивших ходатайств о возобновлении пенсий (главным образом пенсионеров Ведомства Императрицы Марии) после тщательного выяснения их имущественного положения и трудоспособности»[212]. В распоряжении Народного комиссара социального обеспечения № 41 от 31 июля 1918 г. давались указания: «пересмотреть старые пенсии и выдавать их лишь нетрудоспособным и не имеющим средств к существованию»[213].
В соответствии с этими требованиями должны были