Чуть ближе к середине лагеря горец, оскалившись, атаковал д’варфов с топором в руках. Даже сейчас при этом воспоминании озноб пробегал по спине Могвида. Казалось, будто Крал в большей степени хищный зверь, нежели человек. Д’варфы вокруг великана падали один за другим.
На какой-то миг Могвид почти поверил, что им удастся отбиться, но даже самый сильный медведь отступает перед волчьей стаей.
Крал рухнул на землю, придавленный шестью коренастыми д’варфами. Но лорд Тайрус продолжал кровавый танец. Падение Крала не испугало его, а сделало еще более неукротимым. Он не получил ни царапины, хотя его телохранительницы пали в неравном бою. Стальной клинок принца, как и его взгляд, светились надеждой на победу.
И тогда раскат грома расколол небо, и Тайруса накрыла громадная тень. Хотя поляну освещал один-единственный походный костер, Могвиду не составило труда различить нападавшего во всех подробностях.
Он был таким черным, что выделялся даже во мраке. Когтистые лапы поддерживали могучее кошачье тело, два распростертых крыла делали его похожим на ночной кошмар.
Тайрус узнал чудовище.
– Гриффин!
От ужаса Могвид уткнулся лицом в дерн. Когда они спешили на север, к Камню Тора, встречавшиеся на их пути беженцы рассказывали о существе настолько ужасном, что люди умирали от одного его вида. Могвид решил не рисковать и крепко зажмурился. Последнее, что он видел, – лорд Тайрус падает навзничь, и серебряная монета выскальзывает из его пальцев.
А потом над поляной прокатился рык настолько громкий, что, похоже, разум не мог выдержать такого. И спасло Могвида только то, что он лишился чувств почти сразу же, как только заслышал крик гриффина. Когда же он пришел в себя, лагерь был тих и пуст, как забытая могила. Быстрый взгляд показал – чудовище исчезло, и лишь окровавленный лорд Тайрус распростерся в середине пятна выжженной земли.
Уцелевшие д’варфы неторопливо приблизились и начали собирать оставшихся в живых. Могвиду не составило труда сделать вид, что он ранен, ведь его руки и ноги от ужаса совершенно обессилели, словно утратили кости. Но брошенный в фургон, будто мешок с отрубями, он сохранял способность трезво мыслить и видел, что их везут на север – туда же, куда стремился их отряд.
Яркая листва, мелькавшая ранее в щелях стенки фургона, сменилась темной хвоей черных сосен. Значит, они добрались почти до севера Западных Пределов. Могвид прикинул, что до Северной стены осталось не больше дня пути.
Колесо опять угодило в глубокую выбоину, отбросив Могвида назад. Пленник охнул и внезапно увидел пару ярких глаз, пристально глядящих на него из мрака. Они отражали слабый свет из маленького окошка и, казалось, пылали.
Четвертый и последний участник похода, переживший