После того как деньги у меня закончились, ребята не жалели ничего, и всегда покупали мне то же, что ели сами.
Были и драки, в которых мы участвовали. Если кого-то обижали из нашего круга, то обязательно вставали горой. Всегда договаривались, где встретимся, если будут проблемы. Но мы, в принципе, никогда по отдельности не ходили.
Был такой случай. Из казармы выходил парень, его схватили и отобрали все деньги. Мы потом как-то встретили этих «налетчиков» и разговорились. Вместе в курилке сидели. Один из этой «банды» спросил:
– Парни, у вас нет ничего покурить из травки? Хоть немного расслабиться, ведь в армии маловероятно все это сообразить, на крайняк – через год службы. И смотрит на Саню.
– Нет ничего, у нас только сигареты! – сказал Санек.
– Ну ладно… будем дальше кого-нибудь искать.
После этого разговора мы все поняли, что это за пацаны. Докурив, мы ушли, но я видел, как Санька смотрел на них: было такое ощущение, что он на гражданке тоже когда-то занимался с этим «куревом». Не зря один из «банды» разговаривал именно с ним.
Гражданка – это мед.
Кто не служил, тот не поймет.
Изучение плаца2
На распределительном пункте было пятьсот двадцать пять будущих «бойцов». Каждый раз выходили строиться на плац в колонну по пять человек, нас постоянно пересчитывали, чтобы никто не затерялся и были все на месте.
Как-то на третий день никто не хотел идти в столовую на завтрак, так как еще остались домашние продукты, более полезные, чем их каши. Офицеры нам за это придумали наказание: бег по плацу строем до тех пор, пока не выдохнемся. Вы не поверите, все пятьсот двадцать пять человек одновременно начали бег вокруг плаца в ногу, подбирали единый ритм и еще сильней притопывали, создавая такой оглушающий эффект, как будто, содрогая землю, в ногу бежит стадо слонов. Офицеры были в шоке. Кто-то говорил: «Вот настоящие бойцы, уже все однообразно пытаются делать хоть и безобразно». Это был наш последний забег на плацу. Остались только утренняя зарядка и вечерняя прогулка. Все-таки, наверное, начальнику распределительного пункта своеобразный забег не понравился, ведь это происходило под его окнами.
Распределение в воинскую часть
Находились все мы на распределительном пункте четыре дня, я почти не спал на этих двухъярусных жестких нарах без всякого постельного белья. Здесь мне абсолютно не хотелось есть, аппетита не было вообще, наверное, это все от переживания.
Начали расформировывать «кого – куда». В микрофон начали вызывать по одному на противоположную сторону плаца. Мы стояли и думали, как хорошо было бы, если бы мы все попали в один взвод. И вдруг одного из наших вызывают на плац, следом еще одного. На этом «распродажа»