Вот ведь не зря говорят у нас в деревне: «Погода была прекрасная – принцесса была ужасная!» Водя знакомство с Бьянкой всего полдня, я начинал чувствовать, что моя несчастная шкура скоро просто треснет по швам…
Сил моих больше не было слушать ее вопли, просто никаких сил. Увлекшись, Бьянка даже не заметила, что я встал и шагнул к ней, намереваясь покончить с этим безобразием. Разглагольствуя, принцесса заметила меня рядом с собой, только когда дошла до момента папули.
Убежать у нее не получилось. Я схватил ее поперек талии – узенькой, как зубочистка, – и поднял в воздух. Принцесса завизжала, окончательно перепугав лес на несколько миль вокруг.
Я сморщился, но стерпел, а потом воздел это золотоволосое существо над головой.
Бьянка лишь успела пропищать что-то насчет того, что она сделает для меня все-все-все и все, только бы я не ел ее и не швырял со всей дури об землю. Я не сделал ни того ни другого – просто запустил девицу в сторону ручья, несильно так. Описав высокую дугу, издавая пронзительное «Ааааа», Бьянка шлепнулась в холодную воду.
Плеск, который получился в результате, был мне гораздо приятнее на слух, чем девичьи вопли.
Хрюкая, фыркая, сопя и хрипя, Бьянка возилась на мелководье. Ей удалось сесть, и теперь она хватала разинутым ртом воздух и смотрела на мир выпученными глазами. Она не могла поверить в то, что произошло. Не будь я таким тупым, я бы сказал, что никто и никогда не бросал ее в холодную воду. За все семнадцать лет.
Но я ничего не сказал. Я снова захотел чего-нибудь перекусить и выпить. Я был счастлив уже тем, что брюзжание прекратилось, хотя бы на время.
9
Бьянка сидела возле костра и молчала. Надулась словно мышь на крупу. Платье ее промокло насквозь и даже в сухом виде не предназначалось для того, чтобы ночевать в лесу под открытым небом.
Принцесса дрожала. Сотрясалась дрожью, я бы сказал. Словно ее посадили на сковородку и принялись встряхивать.
Я показал ей деревянную тарелку с кусками жареного мяса. Бьянка мотнула головой. Ее взгляд был повелительным. А может быть, злобным. Или обиженным до невозможности. Думаю, в нем таилось все сразу.
Если подумать, то никто не обрадовался бы, швырни его в холодную воду.
– Н-над-д-до ес-с-с-сть, – сказал я.
– Сам жри! – огрызнулась моя невеста. – Чтоб ты лопнул!
Я поглядел на рюкзак и прикинул. Нет, того, что там осталось, не хватит, чтобы я лопнул. Об этом я и сообщил Бьянке.
– Ну и идиот же ты! – прошипела она в ответ.
Это не новость.
Я сделал пару глоточков вина. Принцесса отвернулась, подставив костру спину. Но дрожать не перестала. Я слышал, как стучат ее зубы.
– Я тебе этого никогда не прощу, – проворчала Бьянка. – Будет твоя башка висеть в нашем с рыцарем доме. Над камином… На почетном