Японцы поднялись поздно. Долго фотографировали, потом ещё дольше, с разговорами завтракали. Наконец поехали. По пути Александр договорился с Наумовым, что пока японцы будут смотреть гостиницу, он сходит в администрацию.
Он без труда отыскал кабинет Сапрыкина, представился секретарше. Та на минуту зашла в кабинет, тут же вернулась.
– Проходите. Иван Николаевич ждёт вас.
– Заходи, Саня! – навстречу из-за стола поднялся солидный администратор в строгом костюме.
– Здравствуй, Николаич! Тебя не узнать – ты прямо босс!
– Должность обязывает. Коньяк или водочку?
– Знаешь, я бы чайку хорошего выпил.
– Оля, сделай, пожалуйста, крепкий чай гостю и мне кофе, – сказал он в переговорное устройство. – Ну, рассказывай, как поживаешь, как в наших краях оказался?
– Ну, как поживаю… отрабатываю счета за учёбу детей, за квартиру. А сюда по пути заехали с Наумовым. Мы на Дымова ездили, смотрели памятник, который мы с Зоей в прошлом году нашли. Похоже, копать будем этим летом.
– Наумов был у меня не так давно. Мы с ним славненько посидели. Умный мужик, так много мне рассказал по истории района.
– Ну, конечно, он же историк, археолог, в основном этим районом и занимается. А главное, любит он своё дело.
Секретарша принесла чай и кофе, сладости.
– А ты вовремя заехал, Саня, на днях ответы пришли на наш запрос по твоему деду. Не очень утешительные, но, по крайней мере, все точки над «и» проставлены.
Он подал Александру два листа документов.
– Это копии. Не обижайся, но оригиналы подшиты в канцелярии. Для отчёта. Деньги-то казённые, счёт любят.
Александр с волнением взял бумаги.
«На Ваш запрос сообщаем, что Казаковский районный архив сведениями о гражданине Забда Чен не располагает».
«В архиве Краевого управления ФСБ имеются следующие сведения о судьбе Забды Чена. Забда Чен 1903 года рождения находился в розыске по линии НКВД с 1938 года, как незаконно проживающий на территории РСФСР и подозреваемый в связях с иностранными разведками. В январе 1940 года органы НКВД выявили место пребывания подозреваемого – село Гуляни (ныне Верхнее Ольховое) Октябрьского района, где он работал помощником кузнеца в кузне Гулянийского отделения совхоза. При аресте Забда Чен оказал сопротивление, пытался бежать и при этом был убит. Других сведений о данном лице в архиве не обнаружено».
– Ну, что ты, Саня, загрустил? Стоящие сведения я тебе достал? Ты чай-то пей, остынет.
– Знаешь, Николаич, теперь я, пожалуй, от водочки не откажусь. Убили все-таки деда! А бабушка до смерти его ждала…
Они выпили по стопке, разговорились. Александру хотелось выговориться, тем более что Николаич слушал с участием. Но надо было идти, Наумов с японцами наверняка уже заждались.
Почти весь обратный