– Дело хозяйское, – отец Иннокентий перекрестился. – Как за посад выедешь, через речку Мангазейку переберись и держись все время берега большой реки. Спустя пару перелесков уткнешься в большой лысый холм, а перед ним будет широкая прибрежная поляна, вся утоптанная до голой земли. Это она и есть. Не ошибешься.
Макарин раскланялся, принял благословение и краткое напутствие («остерегайся зла людского, а пуще зла вечного там, где оно властвует безраздельно»), подивился про себя такой неканонической форме, и отправился к конюшне, где показал служкам воеводово предписание содействовать во всем. Выбрал смирного гнедого мерина, и поехал через вечерний город, мимо еще шумных торговых рядов, закрывающихся ремесленных мастерских, по затихающим жилым улицам. Плотно застроенный посад тянулся долго, до самой Мангазейки, неширокой речушки, вихляющей вдоль заборов с одной стороны и густого леса с другой. Макарин преодолел дребезжащий деревянный мост, выехал к большой реке и двинулся вдоль берега по узкой еле заметной колее. Справа от него сквозь редколесье поблескивала река и висело над далеким противоположным берегом красное солнце. Слева тянулись черные дебри, и все больше сгущалась тьма. Где-то вдали завыли волки, и Макарин машинально потянулся к седельной сумке, из которой торчал приклад ручницы. Отправиться за город в одиночестве может и не было хорошей идеей, но любой сопровождающий мог быть связан с преступлением.
Деревья расступились внезапно, остались за спиной вместе с сырым мраком. Макарин выехал на открытое пространство, залитое вечерним светом. Река небольшим заливом вгрызалась здесь в песчаный берег, который переходил в широкую поляну, зажатую с двух сторон лесом. За поляной высился крутой холм, испещренный трещинами оползней. Холм был совершенно голым, лишь пара кустарников стелилась на самой вершине, будто венчики волос на лысой макушке.
Поляна действительно была утоптана до самой земли. На ней не росла даже вездесущая курчавая трава. Макарин слез с мерина, привязав его к отдельно стоящей кривой березе, и огляделся. С первого взгляда были видны следы давней человеческой деятельности. Остатки деревянных балок, вкопанных в берег, развороченный песок там, где тащили на воду корабли. Он осторожно прошел дальше, вглядываясь под ноги и видя только серую ноздреватую землю, некогда перемешанную с щепками, какими-то обрывками, мелкими костями. Один из обрывков он поднял и долго рассматривал линялую ткань с нанесенным примитивным узором. Ближе к лесу он наткнулся на следы кострищ, давно заплесневелые головешки и прямоугольные обвалившиеся ямы от полуземлянок. Жилищ было всего пять, а значит и жило в этих времянках совсем немного народу. Основная масса приходила из города. Какой смысл было Варзе возводить даже временное жилье для подготовки каравана, если от города были считанные минуты дороги? Макарин долго бродил вдоль этих ям, даже достал нож и попытался раскопать бугорок, показавшийся