– Сюрприз, – Гриша ухмыльнулся. – Тебе для этого понадобятся две вещи – хороший костюм и умение не бросаться первым на нечисть.
– Так. – Кобылин остановился. – Это что, ты меня проверял? Это что сейчас было, репетиция?
– Вроде того, – не стал отпираться Борода. – Инстинкты свои научился держать на привязи. А вот с костюмом надо что-то делать.
– У меня от тебя голова болит, – пожаловался Кобылин. – Не можешь прямо сказать, что тебе от меня надо?
– Надо, чтобы ты постепенно перестал быть машиной для убийств, – отчеканил Борода. – Достаточно прямо?
– Это в каком смысле? – искренне поразился Кобылин. – Я же… это же единственное мое достоинство! Я – охотник!
– Ты идеальный солдат, – признал Борода. – Даже, скорее, идеальный сержант. Великолепный исполнитель. Непревзойденный. Супер-гений спецопераций. Но, Лешенька, нельзя всю жизнь в сержантах проходить. У тебя есть все для того, чтобы двигаться дальше. Вот и надо потихоньку двигаться.
– Куда двигаться? – шепотом осведомился Кобылин, чувствуя, как у него волосы встают дыбом.
– Вперед, Лешенька, – спокойно отозвался Борода. – Хороших исполнителей всегда намного больше, чем хороших руководителей. Кто-то, кто хорошо разбирается в одном деле, рано или поздно должен начать руководить другими, чтобы его опыт не пропал зря. Такие люди, спецы в своем деле, везде ценятся на вес золота.
– Ты что, – протянул Кобылин. – Предлагаешь мне открыть школу охотников?
Борода остановился и глянул поверх очков прямо в лицо Кобылину.
– Вот дубина, – расстроенно сказал он. – Я тебе прямым текстом, как ты просил, а ты…Хотя, может, и рановато, в самом деле.
– Гришенька, – в тон ему отозвался Кобылин. – Ты не томи, ты дело говори. А то как случится со мной какой-нибудь психический приступ… Я человек контуженый, сам за себя не отвечаю…
Борода промолчал, но взгляда не отвел – все так же придирчиво изучал своего друга, словно тот был интересным экземпляром в музее. И под этим взглядом Алексей вдруг почувствовал себя очень неуютно. На миг ему показалось, что из-под черных очков на него смотрит не Борода, веселый толстячок, а совсем чужой, посторонний человек, которого он вовсе и не знает.
– Вот не пойму я тебя, – тихо сказал Гриша. – То ведешь себя как взрослый, а то ляпнешь такое, что хоть стой, хоть падай.
– Ну, – насупился Кобылин. – Чего я сказал-то?
– Да ничего, – отмахнулся Борода. – Замнем. Потом поговорим. Вон люди на нас уже оборачиваются.
– Да я только хотел сказать…
– Ой, все, – бросил Гриша, – проехали. На сегодня свободен.
– Ну и хрен с тобой, – обиделся Кобылин. – Тоже мне, мастер дзена. Наводишь тень на плетень в ясный день.
– Леш, забей, – примирительным тоном произнес Борода. – Давай постепенно. Сейчас – все как раньше, охота, все дела. Потом потихоньку разберемся. Посмотришь, что я тебе