После спектакля Вере представили красавца баритона. Маркиз Харкгроу – так именовался этот молодой англичанин вне сцены – оказался умным, воспитанным и невероятно обаятельным. Младшая дочь Чернышёвых, Любочка, – обладательница не слишком сильного, но красивого голоса и идеального слуха – уговорила мать пригласить маркиза к ним в дом. Ей очень хотелось спеть для оперной знаменитости. Лорд Джон послушал и предложил Софье Алексеевне заниматься с её дочкой вокалом в то время, пока он будет в Москве. Дальше всё оказалось лишь делом времени – обаятельный англичанин сразу расположил к себе и саму графиню, и её дочерей, да и наследник Чернышёвых быстро с ним подружился. Лорд Джон был знатен, богат, им восхищались в лучших домах Москвы, и Софья Алексеевна со всей щедростью русского сердца приняла его в собственную семью. Графиня так и не догадалась, как страдает по голубоглазому баритону её такая сильная и разумная старшая дочь.
Все в доме уже считали Джона чуть ли не роднёй. «Когда все свои, то никто ни в кого не влюблен, а все дружат», – размышляла Вера. Ну и как ей теперь поступить? Набраться храбрости и сделать решающий шаг?.. Но ведь это неслыханно! Если мама узнает, она ужасно расстроится.
Вера слишком дорожила своими отношениями с матерью и ни за что на свете не хотела бы разочаровать Софью Алексеевну. Нет, решиться на объяснение просто невозможно! Оставалось поступать так же, как и прежде: терзаться, но молчать. Вера вновь провела мизинцем по портрету своего кумира. Руки она прятала в муфте, чтобы никто не увидел ни миниатюру, ни пальцы. Подобных уловок за два года своей тайной любви Вера выдумала немало, но ближе к заветному предложению руки и сердца они её так и не привели.
Впереди показалась трехэтажная светло-желтая громада дома Чернышёвых, а на морозном солнце засверкал белый мрамор его колонн. Вот прогулка и закончилась. Пора спрятать собственные тайны и заняться делами семьи. Не хотелось пугать мать, но надо же всё-таки узнать, что та скрывает. Как говорится, «кто предупрежден, тот вооружён». Проще всего мягко навести Софью Алексеевну на нужные темы и нащупать в её ответах крупицы правды…
Сани остановились у крыльца.
– Пожалуйте, барышня, – торжественно объявил кучер.
Вера привычно переложила портрет Джона из муфты в карман шубы и откинула полость. Кучер помог ей переступить из саней на мраморные ступени. Лакей распахнул дверь, и Вера прошла внутрь. Вестибюль согрел теплом. Даже жарко… Или это с мороза так кажется? Вроде, когда уезжала, этого не было…
Вера отдала слуге муфту и перчатки, расстегнула шубу и потянула её одной рукой с плеча, а другой попыталась нащупать в кармане драгоценную миниатюру. Но маленького овала в золотой рамке не было. Карман