Невельской покачал головой:
– А ты знаешь, что тебе за это полагается?
– Нет, не знаю, – отозвался Антип.
«Хитрец, сумку в тайге оставил, боится, верно, что запорю. А без него и сумку не найдешь».
– Выдайте ему, Дмитрий Иванович, табаку сколько надо, – сказал капитан.
Через час снова послышались звуки ботал.
– Поехал наш почтарь! – сказала на кухне Дуняша.
Невельской, попыхивая трубкой, мрачный, сидел за рабочим столом над бумагами.
Глава десятая
Чихачев на Амгуни и на Горюне
Выехав из Петровского поста, Чихачев и тунгус Афоня к вечеру того же дня прибыли в Николаевский пост.
Березин тут уже давно временно замещает Бошняка и торгует в своей лавке с гиляками и маньчжурами. Невельской велел ему присмотреть за бывшими штрафованными матросами, но приказал рук не распускать, зная такой грех за Алексеем Петровичем.
Как только Бошняк вернется с Сахалина на Николаевский пост, Березин отправится с обозом из трех нарт и с вооруженными казаками вверх по Амуру торговать с гиляками и повезет запасы для Чихачева, который к тому времени должен выйти из тайги на Амур.
Решено, что они встретятся у озера Кизи и там Березин передаст Николаю Матвеевичу продукты на все время весенних исследований. Если же встреча не состоится, Березин постарается узнать, где он, и пойдет ему на выручку, сообщив об этом в Петровское.
Чихачеву предстояло исследовать совершенно неизвестную область: подняться вверх по Амгуни до стойбища Керби, свернуть в дремучие леса и по замерзшим ключам дойти до полулегендарного Самогирского озера[35], а затем по реке Горюн спуститься до Амура и уж не вверх, а вниз по Амуру идти на соединение с Березиным. Но с прибытием в Кизи исполнится только часть дела. Главное – впереди.
Конечно, экспедиция Бошняка на Сахалин очень важна, и дай ему бог успеха, но Николаю Матвеевичу кажется, что на его долю пришелся неизмеримо более трудный маршрут.
В свои родные места вместе с Чихачевым и Афоней из Николаевского поста отправился и Чумбока. Ему впервые предстояло побывать там после бегства.
Через две недели маленькая экспедиция приближалась к Самогирскому озеру.
Ветер крепчал. Шум шел по тайге. С ветвей сыпался снег так обильно, словно лились сплошные потоки. Казалось, они зальют собак, нарты и путников. Удивительно, сколько снега накопилось на деревьях.
Решили остановиться.
Важные великаны кедры растут поодаль друг от друга, не теснясь толпой. Такого же достоинства полны молодые деревья. У стариков – могучие шапки с черными кистями из густой хвои. И вокруг, как детвора, множество маленьких деревьев в снегу.
Налетел порыв ветра, рассеял снежные потоки. С шапок кедров ввысь поднялись снежные облака и вихри. Внизу было тихо, и только снежная пыль падала и падала, засыпая одежду, собак и палатку, которую ставили трое путников. По вершинам деревьев прокатился нарастающий грохот. Послышался вой метели, ее хлопки и тяжкие стоны стволов.
Ветер налетел низом