Как-то он расположился на ночь в заброшенном павильоне и с помощью приема «на удержание», победил напавшего на него призрака: к утру тот превратился в лисицу—оборотня. С тех пор никто не тревожил посетителей в том павильоне [421].
Интересно, что в западной демонологии призрака можно уничтожить только особыми способами – заклинаниями, заговоренным оружием, серебряными пулями, но никак не голыми руками. В Китае борьба с призраками велась теми же методами, заговорами и даосскими магическими приемами. Но и ушу ничем не отличалось от магического искусства.
Достижение гунфу отнюдь не заключается в напряженной, утомительно-изматывающей работе сознания. Современные наставники в монастыре Шаолиньсы учат заниматься ушу в состоянии «не—думания», или «вне мыслия» (у нянь). Канон тайцзицюань подчеркивает: «Чтобы овладеть чем-то, вы должны как можно меньше использовать свое сознание». [460]. Когда субъективное отражение мира уже не довлеет над человеком, «и Небо и человек – все пронизано единым ци», то «нет ни меня, ни другого – все сливается в круговорот единого Ци».
Не случайно многие стили включают в себя лишь два-три комплекса, и на их основе ученики постигают все многообразие оттенков ушу – сначала технических, а затем и духовных. В результате человек как бы перешагивает через ограниченность внешних форм, и, овладев внешним движением, начинает видеть его внутреннюю сущность, понимаемую как гунфу. Именно эту способность имел в виду учитель тайцзицюань Чэнь Синь, когда писал: «Изучающий ушу движется от того, что имеет форму, к тому, что не имеет и следа, постигая в этом Небесном искусстве (тяньгун) сокровенно—утонченное начало» [350].
Попытаемся вникнуть в рассуждения Сунь Лутана об истоке «знания вне знания»: «Простота ушу заключена в том, что формы кулачного искусства достигают простоты и непритязательности, но тем не менее не приходят в хаос. Начало и конец такого кулачного искусства, а также применение приемов, являются тем, над чем люди никогда не задумываются, но то, что знают… Изучение ушу позволяет человеку познавать вне размышлений и свершать, не обучаясь» [216].
Значит, для ушу существует знание, которое предшествует обучению, что никогда не приходит из внешнего мира, но изначально присутствует в душе человека.
В то же время лишь обучение у учителя позволяет выявить знание, суть которого – не-знание, точнее – то, что противоположно обыденному знанию. Обучение превращается не в изучение, но в некое воспоминание, возвращение к собственным духовным истокам.
В потоке «истинной традиции»
Уважай искусство и поклоняйся учителю —
И ты естественным образом получишь истинную передачу.
Но коль ты равнодушен к искусству и пренебрегаешь учителем —
То ты лишь свое потратишь время.
Передача дара
В