От таких обидных, и несправедливых слов, Клео так и взвилась.
– Выходите сами за него! И спите с ним обе! Вместе или по очереди! – выдала пулемётной очередью и выскочила из комнаты. Мать поглядела ей вслед, покачала головой.
– Ну, девка… Не хочешь есть, ходи голодной, – уже привыкла к фокусам дочери, и обратилась к Маргоше. – Тогда давай, ищи другого.
Та задумалась, был, был у неё один на примете, но… Но имела на него определённые виды, а точнее говоря – состояла не так давно с ним в любовной связи. Правда, недолго, и до свадьбы дело не дошло, но надеялась на это, чем чёрт не шутит…
Однако надежда была весьма хлипкой, а хорошие отношения с Типкиной давали конкретный результат, и Маргоша решилась:
– Есть! Есть Ев Сидрна! Доцент!
Та очень удивилась.
– Это чё ещё за зверь такой?
– Преподаватель! Да не простой, а высшего сорта! – Зачастила Маргоша, но её перебили решительно и громко:
– Стой! Не тарахти! Куда тя понесло? Учительчишка! Там бабками и не пахнет!
– Пахнет, да ещё как! Не в школе, а в институте крутится, не только лекции читает, но и экзамены принимает!
Ева Сидорове обрадовалась – то, что надо!
– Совсем другое кино! Нынче чтобы дитё на бюджет пропихнуть, последние штаны сымешь! Живо волоки его сюды!
Маргоша выскочила из комнаты, а Типкина была всерьёз расстроена – лопнула её мечта о супер-гипер-магазине, но что делать, зачем после драки кулаками махать, надо действовать. И позвала:
– Доча! Подь сюда!
Клео хоть и не хотелось, но вышла, спросила неприветливо:
– Чё тебе ещё?
Ева Сидоровна заставила себя чуть улыбнуться.
– Додж этот тебе не глянулся, и ладно, наплевать на него. Сейчас Маргоша нового жениха притащит – доцента!
Никакие женихи Клео были не нужны, но, всё-таки, заинтересовалась.
– Какого доцента? Наверное, доцента.
– Один чёрт, в институте тусуется, к приёмной комиссии прислонённый, Мечта, а не жених!
Клео открыла было рот, чтобы высказаться насчет этого доцента-доцента, и вообще всех женихов, но раздались негромкие, веселые звуки дудочки. Это Типкин уже успел малость подремать и проснулся от крика в очень неплохом настроении. Ева Сидоровна сразу выдала:
– Опять охламон свою дуду завёл! – и закричала-позвала: – Подь сюды, жив-ва!
Типкин вошёл, конечно, снял фрак, а черные брюки и не надевал, был всё в той же любимой старенькой полосатой пижаме.
– Чё стряслось? Пожар? Али наводнение?
Жена ласково взглянула на него, сказала нежно:
– Пошто хвостатый пинджак снял? За него деньги плочены! И чёрных брючат нету. Я тебе чё, велела? К жениху при полном параде явиться! Это из-за тебя Додик сбёг!
Клео вступилась за отца.
– Маман! Он не при чём! Хоть Папа Римский пришёл бы, я, всё равно, твоему Додику под жопу коленом!
Типкина решила