До постройки МЭС «Витязь» мы перебрались на остров Попова, на нашу институтскую морскую экспедиционную станцию – МЭС. Там тоже строили, ловили морских обитателей, изучали водолазное дело, получали права на звание капитана маломерного судна, делали обязательные прививки от энцефалита. Да и просто обживались на Дальнем Востоке с его красотами, экзотикой, традициями и необыкновенными людьми. Ни о какой карьере даже речи не шло, да и в помыслах такого не было.
И вдруг, находясь в командировке на конференции в Москве, узнал, что меня назначили замдиректора института! Надо признать, что директор ИБМ А. В. Жирмунский любил кадровые перестановки в соответствии со своими желаниями и симпатиями, а не для пользы дела. И тут я попал под раздачу, хотя не прилагал никаких усилий. Подозреваю, что причиной или пружиной такого поворота событий было мое удачное толкование какого-то латинского выражения в нужное время и в соответствующей компании. Тогда на каком-то совещании в составе нашего завлабораторией Л. Е. Пинчука, А. В. Жирмунского и еще нескольких человек я неосторожно проявил излишнюю начитанность. Так, случайно был сделан первый шаг к карьере в ИБМе.
За три года аспирантуры в ФиБе и работы в ИБМе я понимал, что замдиректора института – важная фигура, почти ладья, если применять шахматную терминологию и диспозицию. У него и зарплата выше, и открываются большие возможности. Так, мне сразу удалось получить комнату в общежитии. Правда, далеко от Академгородка – в районе бухты Тихой.
Зато это было свое жилье. Хотя в этой бухте затишье бывало редко, так как постоянные туманы сопровождались ревом «туманного гонга». Хорошо, что мы были молоды, а сон наш был соответствующим – молодецким. Поэтому кажется странным, что крепко спалось под звуки-стоны этого гонителя кораблей от опасных скал. Особенно хорошо спалось после разнообразных «культурных мероприятий» в веселых компаниях знакомых и друзей.
Утром нас увозил на работу служебный автобус, а вечером привозил обратно. Вроде бы и удобно, но работать каждый день с девяти до восемнадцати, перечитывая поступающие бумаги и подписывая (или нет) исходящие, было совсем не по мне. Я уже с нетерпением ждал выходных, чтобы съездить на МЭС, где можно понырять с аквалангом, да и просто поработать руками для подготовки будущей нашей лаборатории.
И тут, как всегда нежданно-негаданно, пришла пора отправки наших сотрудников в совхоз «на картошку». Было объявлено, что все трудоспособные сотрудники должны отработать свой срок и отдать долг Родине. Объявление, к счастью, не сопровождалось советами типа «ни шагу назад» и «стоять насмерть», но выглядело довольно многозначительно и устрашающе.
Во Владивостоке появились плакаты,