Мотя. Дмитрий Коробков

что всё это значит?

      Я поднял с пола несколько кусков чёрного хлеба. Положил их на ладонь. Протянул к Мотьке. Она осторожно вытянула вперёд свою мордашку, обнюхивая хлеб.

      – Ты где хлеб взяла? С едой играть нельзя! Ты что, голодная? Зачем по кухне шаришь?

      Оценивая ситуацию, Матильда виновато смотрела на меня. Конечно не оставив мне выбора, пришлось посадить её под арест. Я собирал с пола хлеб стараясь демонстративно не обращать на неё внимания. Но украдкой подглядывал, как она реагирует на моё поведение. Мотя понимала всё очень быстро. То, что я её игнорирую, мне показалось для Матильды худшее. Она даже не пыталась выйти из своего заточения. Впрочем, заточение, как обычно, длилось недолго. И когда вернулись остальные члены нашей семью, Матильда получила амнистию.

      Время первых прогулок наступило, когда уже изрядно похолодало. Снега ещё не было. Дворники очистили дворы от сухих опавших листьев. Земля казалась лысой, как чья-то голова после парикмахерской. Дети с удовольствием водили Мотю на поводке неподалёку от дома.

      Прохожие не оставляли незамеченной жизнерадостного щеночка. Её волнистая шесть блестела не только на солнце, но в любую погоду. Стройная, игривая, ушастая – она привлекала к себе всеобщее внимание.

      – Это что ж за порода такая? – слышалось с одной стороны.

      – Натаскивать будете? – понимающе кивал другой.