Митька перегнулся к ней через стол и в самое ухо едва слышно произнес:
– Государыня Елизавета Петровна, когда взойдет на принадлежащий ей императорский российский престол!
Но вдруг он звонко чмокнул Груньку в щеку, заметив, что дверь отворяется и входит слуга с подносом. Конечно, лучше было, чтобы этот слуга увидел, как они целуются, чем обращать внимание на то, что между ними происходит политический и весьма «опасный» разговор.
Грунька отшатнулась от Митьки и жеманно произнесла:
– Ах, оставьте, сударь!.. Труд бесполезный. Поищите себе другой особы любезной!
Слуга, поставив поднос, поспешил удалиться, видимо вполне уверенный, что имеет дело с одной из обыкновенных любовных «авантюр», каких бывало у Гидля по десятку в день.
– Да ты – совсем молодец! – одобрил Груньку Жемчугов, когда они снова остались одни. – Отлично всякую всячину разыгрываешь!
– Ну довольно об этом! – серьезно сказала ему Грунька, берясь за стакан с глинтвейном, и, отпив из него, добавила: – А ведь вкусно!
– Ну еще бы! – согласился Митька.
– Я вот чего в толк не могу взять, – продолжала она, – как это при жизни Елизаветы Петровны, родной дочери императора Петра, вдруг престол наследует не она, а сын Брауншвейгского принца, да притом молоденький. Положим, при Елизавете Петровне не могло бы быть и регентства Бирона, но как это произошло? Анна Леопольдовна чья дочь будет?
– Она – дочь Екатерины Иоанновны.
– Голштинской?
– Нет, герцогиня Голштинская – это Анна Петровна, старшая дочь императора Петра.
– Ну вот и я так же смекаю, что она – старшая дочь императора и что ее внук…
– Ее внук – Петр, и он живет сейчас в Голштинии. Это – особь статья.
– Ну а Анна-то Леопольдовна – чья же дочь?
– Говорят тебе – Екатерины Иоанновны Мекленбургской, родной сестры умершей императрицы Анны Иоанновны.
– Постой, ничего не разберу! Голштинская, Мекленбургская; тут запутаешься. Ты мне раз и навсегда объясни подробно.
– Ну хорошо, я тебе все политические конъюнктуры растолкую, а ты уж запомни их раз и навсегда! Это необходимо.
10
Политические конъюнктуры
Митька Жемчугов отпил несколько больших глотков глинтвейна, закурил голландскую трубочку и стал рассказывать, в то время как Грунька принялась намазывать масло на хлеб и есть его с сыром.
– Вот видишь ли, – говорил он, выпуская большой клуб дыма, – когда умер император Петр Алексеевич, то после него поставили на престол императрицу Екатерину, его супругу. А сделал это Меншиков в расчете, что он-де будет всем вертеть сам от имени самодержавной императрицы Екатерины. Но это не вышло. То есть, вернее сказать, оно сначала как будто бы и пошло у него на лад, и даже императрица его родную дочь хотела выдать замуж за наследника тогдашнего престола Петра Алексеевича Второго, но, процарствовав всего два года и не успев женить наследника, скончалась. На престол взошел, значит, этот самый наследник