История нацистских концлагерей. Николаус Вахсман

«Мнение о том, что превентивный арест для алкоголиков, воров, растратчиков казенных денег, лиц, ведущих безнравственный образ жизни, уклоняющихся от работы и т. д. действительно не соответствует директиве о превентивных арестах, полностью верно. Однако превентивные аресты перечисленных лиц вполне соответствуют духу национал-социализма». По мнению Гиммлера, приоритетным был исключительно «дух национал-социализма», но никак не законность. Поскольку суды не имели возможности оперативно и жестко обходиться с асоциальными элементами и преступниками, аргументировал Гиммлер, полиция обязана поместить их в Дахау. Результаты, добавлял он, были впечатляющими: именно аресты сыграли «главную роль в снижении преступности в Баварии». Гиммлер не видел оснований для смены курса[806].

      Генрих Гиммлер, вероятно, столкнулся с критикой в свой адрес, но он был не одинок в мнении о том, что асоциальные элементы необходимо искоренять[807]. По всей Германии государственные чиновники и официальные представители партии в 1933–1934 годах подвергали асоциальные элементы превентивному заключению, причем инициатива нередко шла снизу. В Гамбурге полиция задержала сотни нищих, сутенеров и бездомных в 1933 году и, кроме того, несколько тысяч проституток. И в других городах нацистские чиновники ополчились на так называемые асоциальные элементы, в особенности после «рейда против нищих» в сентябре. 4 октября 1933 года «Фёлькишер беобахтер» сообщила о «первом концентрационном лагере для нищих» в Мезеритце (Позен)[808].

      Что касается борьбы с преступностью, в 1933 году Пруссия проводила куда более радикальную политику, чем Бавария, вдохновленная общенациональным наступлением против рецидивистов. Германские юристы в течение многих лет выдвигали требования о вынесении приговоров к пожизненному заключению в отношении опасных рецидивистов, и их давнее желание наконец осуществилось в Третьем рейхе. В соответствии с Законом о рецидивистах от 24 ноября 1933 года судьи были вправе назначать наказания, связанные с лишением свободы и не ограниченные временем пребывания в тюрьме или лагерях; к 1939 году судьи вынесли почти 10 тысяч таких приговоров, в основном за незначительные имущественные преступления[809]. Впрочем, в юридических верхах Пруссии рассматривали новый закон как несовершенный, поскольку он предназначался для признанных виновными в преступлениях, совершенных повторно. По их мнению, для искоренения преступников как класса необходимо было арестовывать и «профессиональных преступников», которым формально не могло быть предъявлено никакое обвинение вследствие недостаточных доказательств их преступной деятельности. Герман Геринг разделял эти взгляды и ввел профилактическое содержание под стражей в полиции согласно декрету от 13 ноября 1933 года. С этого времени прусская уголовная полиция была вправе держать так называемых профессиональных преступников в государственных концентрационных лагерях без суда и без объявления приговора. Главными объектами становились лица, однажды уже совершившие преступление