Медсестра Эрнандес молча разглядывала Биби, а затем промолвила:
– Вы, кажется, излишне взволнованы.
– Нет, не взволнована. Я нахожусь в приятном волнении. А вы бы не радовались тому, что, заснув вечером с раком в мозгу, наутро проснулись бы совершенно здоровой?
Медсестре не хотелось поощрять ложных надежд.
– Не будем спешить, Биби. Давайте предоставим слово врачам.
– Послушайте, у меня вечером случился страшный припадок. Тогда никого рядом со мной не оказалось. Я подумала, что умираю. Позже, когда сюда зашла медсестра, я очнулась. Она решила, что я сплю, но на самом деле я была парализована, не могла говорить, и это было хуже всего. Я знала, что почти умерла, что я живой труп. В следующий раз, когда очнулась, пришла собака, а после нее я могла говорить и паралич куда-то девался. Утром, проснувшись вот такой, – она сжала в кулак свою левую, прежде немощную руку и потрясла ею в воздухе, – я знала, что случилось что-то очень хорошее, а еще более замечательному предстоит произойти.
Какой бы милой и терпеливой ни была медсестра Эрнандес, она выглядела как человек, который вот-вот собирается произнести: «Но в этом-то как раз и дело: подобное просто невозможно», однако в действительности женщина, набрав что-то на лэптопе, сказала:
– Проблема в том, что мы не допускаем собак-терапевтов в больницу после того, как истекают часы посещения. Ночью здесь вообще не было никаких собак.
– Одна была, – добродушно настаивала Биби, – золотистая красавица.
– Вы уверены, что вам не приснилось или у вас не было галлюцинаций?
– Собака облизала мне руку. Я ощущала на ней ее слюни.
– Ладно… хорошо… Значит, мужчина с собакой. Как он выглядел?
– Сначала свет падал на него со спины, а затем он очутился в тени, так что не знаю.
– А как звали собаку? Вы запомнили ее кличку?
– Нет. Хозяин ее не называл.
– Первым делом они обычно знакомят больного с собакой.
– Возможно, обычно знакомят, но не в моем случае.
Медсестра напечатала еще что-то на лэптопе, затем посмотрела на девушку и улыбнулась, вот только в ее глазах отразилось недоверие, когда она сказала:
– Извините, я не хочу, чтобы мои вопросы выглядели как допрос в полиции, но я, Биби, на самом деле желаю понять…
– Как так получилось, если я действительно излечилась? Ладно. Вы можете озвучивать ваши вопросы. Вы не зарождаете у меня несбыточных надежд. Я излечилась. Вам кажется, будто сейчас я излишне эмоциональна? Подождем, когда доктор Чандра подтвердит, что я больше не больна раком. Тогда я буду скакать по стенам, не я, а ребенок во мне. Большинство людей стараются избавиться от ребенка в себе, но я берегу в сердце маленькую девочку и время от времени выпускаю ее наружу порезвиться. Таков удел писательницы. Прошлое для нас – материал. Ты не хочешь забывать, как было прежде, что именно ты чувствовала…
Медсестра Эрнандес