Из комнаты донесся сочный мужской голос:
– Входи, Элен!
Когда девушка подошла к кровати, он продолжил:
– Я уже почти заснул, и вдруг почувствовал, что ты пришла. Садись!
И он указал на свободное место рядом с собой, а сам привстал, чтобы включить прикроватную лампу, которая тут же осветила комнату мягким розовым светом. Уже в следующий миг он схватил тонкую изящную руку девушки и потянул на себя.
Они вместе повалились на кровать, и Элен оказалась сверху. Он закрыл глаза, и она воспользовалась моментом, чтобы вглядеться в его лицо. В чертах Александра читалась парадоксальная смесь страха и сумасшедшей радости.
– Знаешь, а ведь я мог отказаться от этой поездки, – прошептал он. – Но правильно ли я сделал, уступив тебе?
Вместо ответа она прижалась к нему всем телом. Маски упали, слились губы… И это был диалог совсем иного рода – диалог ощущений, плоти и крови.
Их сердца бились учащенно, жесты стали лихорадочными и поспешными; губы сами знали, куда им стремиться, – они были словно из пламени и порождали самое утонченное удовольствие из всех, какие только можно представить. Надрывные вздохи обоих только усиливали опьянение моментом.
Очнувшись на секунду, Элен прошептала:
– Я ощущаю себя такой беззащитной в твоих объятиях…
– Я чувствую то же самое. Это так непривычно и так чудесно…
Своими тонкими пальцами пианистки Элен провела по гладкому и мускулистому бедру мужчины, и он застонал. Он схватил эту руку и поднес к своему лицу, прижал на несколько мгновений к своему жадному, ласкающему рту. Потом провел ею по своей груди, щекоча курчавыми короткими волосками, и прижал к сердцу так, чтобы Элен могла почувствовать его учащенное биение. А затем неспешно потянул эту хрупкую ручку вниз, к дорожке из волос, уходящей к лобку.
Оба были уже за пределами реальности. Время и пространство попросту перестали существовать. Осталась только уверенность в своих чувствах, настолько сильных и всеобъемлющих, что о стыдливости никто и не вспомнил.
Открывая наготу, простыни соскользнули – в них не было необходимости. Тела, казалось, слились в одно, как у сиамских близнецов, сошлись в схватке, в которой не может быть победителя.
Позже, когда Александр уже лежал на спине, Элен взяла его блестящую от пота руку и сжала со всей силой любви, только что от него полученной. Никогда прежде она не была так счастлива, жизнь не казалась ей такой полной, а любовь – такой головокружительно сладкой.
– Я знала, что у нас это будет так прекрасно и так целомудренно, – вздохнула она.
Александр поднял глаза к потолку с пятном розового света от лампы.
– Я хочу, чтобы ты знала: я думал о тебе с самой первой нашей встречи. Очевидно, это была любовь с первого взгляда. Но тогда я этого не понимал.
– А теперь?
– Теперь у меня хватит сил, чтобы доказывать тебе свою любовь до конца моих дней! До тех пор, пока у тебя не исчезнут последние сомнения.
Он