Встревожившись, Виктория опустила бутерброд с лососем.
– Мы справляемся, – решительно ответила она.
– Милая моя, мы ведь обе прекрасно знаем, что твой отец практически не оставил тебе денег и что квартира обременена ипотекой. Что поделаешь, твой отец вел, так сказать… довольно необузданную и расточительную жизнь.
Виктории снова стало больно при воспоминании об отце, человеке, пытавшемся вырвать у смерти ее тайны и наслаждавшемся каждым мгновением жизни.
– Хоть вы и полагаете, что женщине это совершенно не подобает, я способна заработать деньги.
– Да, я знаю, – отмахнулась бабушка. – Время от времени ты продаешь фотографии в газеты и пишешь путеводитель по Италии.
– Я…
Виктория не стала даже спрашивать о том, откуда леди Гленмораг известно об этом. Что ж, она хотя бы не знает о том, что Хопкинс довольно успешно ведет колонки в газетах, давая советы по домоводству под именем миссис Эллингем, – старый дворецкий ее отца почувствовал бы себя ужасно неловко. Девушка думала, что вот сейчас бабушка отпустит саркастичное замечание насчет того, что на месте мистера Монтгомери никогда не позволила бы своей подопечной заниматься столь постыдной деятельностью, как зарабатывание денег, однако вместо этого на лице леди Гленмораг вдруг появилась встревоженность.
– Виктория, твой дедушка крайне сожалеет, что не смог помириться с твоим отцом, – сказала она.
– П-ф, да он даже на похороны своего сына не пришел…
На самом деле бабушка Гермиона была единственной родственницей, явившейся на похороны на Хайгейтском кладбище.
– Ты же знаешь, что на момент его смерти твой дедушка находился на Ривьере. Он не успел бы приехать в Лондон вовремя. Кроме того, твой отец бывал очень упрям. Возможно, он даже не хотел бы, чтобы его отец стоял у его гроба. – И бабушка рассерженно принялась мешать чай ложечкой.
– Герцог Сент-Олдвинский впервые уважил желание своего младшего сына.
– Виктория, ты ожесточилась. – Леди Гленмораг бросила на нее еще один огорченный взгляд. – Но подумай о том, что твой отец сам принял решение всерьез работать в сфере судебной медицины, – на слове «работать» она едва сдержалась. – Времена изменились, однако же двадцать, тридцать лет назад подобная деятельность была совершенно несопоставима с общественным положением аристократа. Как бы там ни было… Твой дедушка хочет покончить с разногласиями. Он протягивает тебе руку для