Индийцев врачи не любили. Со времен открытия госпиталя они приходили целыми толпами, жаловались по самому ничтожному поводу, умоляли о помощи и беззастенчиво попрошайничали. Страна была наводнена больными, нищими и голодными людьми. Индийцы не обижались, когда их гнали прочь, они лишь жалко улыбались, кланялись, падали ниц и снова просили. Их прогоняли, а они возвращались, оборванные, тощие, лишенные гордости, но полные терпения и тихого несгибаемого упорства.
Через полчаса Джеральд Кемпион вышел на улицу красный и злой.
– Я переругался со всеми, – устало произнес он. – Сейчас принесут носилки.
Все это время Тара расхаживала взад-вперед, глядя прямо перед собой остановившимися глазами, и периодически припадала к телу Камала, не в силах сдержать рыданий.
– Наверное, нужны деньги? – спросила девушка и протянула Джеральду узел с украшениями. – Возьми.
Он отстранил ее руку.
– Ни в коем случае. Я все уладил.
Два хмурых человека несли носилки по заставленному кроватями бараку, а девушка шла следом.
Тара чувствовала, что мужские взгляды прикованы к ней, что обитатели госпиталя оценивающе разглядывают ее. Воздух в помещении был спертым, отовсюду раздавались кашель, стоны и хриплое дыхание больных.
Немолодой издерганный врач осмотрел раненого и сказал:
– Голова, возможно, заживет, а ногу придется отрезать прямо сейчас.
Девушка в ужасе отшатнулась.
– Отрезать ногу?!
– Да. Видите эту рану? Она в плохом состоянии. Если оставить ногу, начнется общее заражение и он умрет.
– Тогда лучше отрежьте голову! – с неожиданной яростью заявила Тара. – Этот человек – земное воплощение Натараджи, он танцует в храме Шивы! Что он будет делать без ноги?! Доктор повысил голос:
– Вы приносите полумертвого человека, хотите, чтобы я вытащил его с того света, да еще желаете, чтобы он танцевал! Это английский госпиталь, мы лечим белых и не принимаем цветных! Стоит взять одного – и вы налетите, словно саранча.
Тара собиралась что-то сказать, но не успела: в комнату заглянул молодой мужчина и твердо произнес:
– Если позволите, доктор Богл, я займусь этим человеком. – Сделайте одолжение, Хартли! – раздраженно произнес тот.
Молодой врач спокойно кивнул и обратился к Таре:
– Прошу вас выйти.
Она покачала головой, но Хартли был непреклонен.
– То, что я собираюсь делать, не для женских глаз. Подождите на улице.
Он сделал решительный жест, и девушка пошла туда, где ее ждал Джеральд.
Когда и Тара, и Богл ушли, молодой врач склонился над раненым. Чьи-то жестокие руки искалечили прекрасное божье создание; если удастся сохранить ему жизнь и вернуть человеческий облик, безвестному доктору поаплодирует сам Всемогущий.
Фрэнку Хартли