В качестве мотивирующих используются разные по семантико-стилистическим характеристикам существительные: нарицательные, имена собственные (антропонимы, топонимы), жаргонные слова, графически не освоенные заимствования. Это свидетельствует о широких синтагматических возможностях суффикса – изаци(я) в современной речи.
«В результате экспансии английского языка, которой способствует глобальная коммуникация и прежде всего средства массовой информации, создающие и поддерживающие англо-американскую лингво-культурную моду, в словообразовательных системах ряда славянских языков, благодаря словотворчеству СМ И, а так же реципиентов их текстов, достаточно активно формируются модели с формантами – инг/-ing/-ink» [Коряковцева 2013: 13]. Новый суффикс – инг активно используется в словотворчестве российских журналистов: автобусинг, автомобилинг, блюдолизинг, болванинг, ведьминг, дурачинг, зацепинг. Философия классического яхтинга (радио «Бизнес FM», 06.04.2013); Втюхинг. Продавцы сомнительных товаров и услуг перешли от простого мошенничества к угрозам и шантажу <…> Эта технология «активного втюхинга» основана на манипуляции вашим потребительским поведением (Наша Версия, 07–13.10.2013). «“Инговое цунами” заимствований, вызванное англо-американоманией современных российских СМИ и русско-английским билингвизмом, развивающимся в молодежной среде русофонов, привело к полному усвоению суффикса английского герундия – ing и превращению его в терминоэлемент с процессуальным значением, который регулярно присоединяется к основам русских существительных, что ведет к появлению многочисленных иронических и каламбурных неологизмов – nomina actionis» [Коряковцева 2013: 14].
«Тот факт, что имена процессов, образованные с помощью этого нового суффикса, появляются в ходе языковой игры, широко распространенной в современной русской речевой действительности, не дисквалифицирует – инг как деривационный формант» [Коряковцева 2013: 14], поскольку «игровые окказионализмы», по мнению ученых, представляют собой речевую