– Вам туда не надо. Вы все равно ничем сейчас не поможете. А плакать и дома можно… Мы позвоним вам, если что…
– Если ЧТО? – с ужасом округлила глаза Мария Ивановна.
– Мало ли что… будем надеяться на лучшее… Вот, возьмите валидол под язык…
9
Душа, отдохнув в дупле дерева, куда она забралась сутки назад, успокоилась немного. Решила, что другого выхода все равно нет – надо возвращаться в Надино тело. И, обдумав положение, пришла к выводу, что все не так плохо, как показалось ей сначала. По тому, как с ней разговаривали Вершители, было понятно, что у Нади длинная Судьба. Кроме того, они еще о каком-то даре упоминали. Как же она будет пользоваться своим даром, если я умру? Конечно, надо будет постараться войти в более тесный контакт с разумом девочки. Надо постараться…
И Душа, потянувшись, взлетела над лесом и направилась прямо к зданию детской городской больницы, где в палате № 7 неврологического отделения над девочкой «колдовали», впрочем, совершенно безуспешно, врачи.
Подлетев к открытому окну, она заглянула в палату. Там находились четыре девочки, но Надю Душа узнала сразу. Возле неё на кровати сидел растрепанный седой, похожий на Эйнштейна, старик. Интеллигентного вида с добрыми василькового цвета глазами. Эйнштейн держал девочку за руку. Он оглянулся и, увидев Душу, встал.
– Не покидай её больше. Особенно так надолго… Пожалуйста.
– Ангел? Y?
– Ей и так очень трудно, – проигнорировал он вопрос. И так должно быть понятно, кто он.
Душе стало стыдно.
– Я испугалась, – призналась она.
– Я знаю… но не будем терять времени…
Душа опустилась на Надино тельце и растворилась в нем. Растворился и старец.
Надя зашевелилась, глубоко вздохнула и открыла глаза. Но тут же закрыла. Ей показалось, что кто-то вонзил в них два кинжала. Прислушавшись к своим ощущениям, она поняла – у неё сильно болит голова. У Нади и раньше иногда болела голова, например, после того как она увидела ту странную женщину за спиной у Саши Салихова. И еще, когда бабушка ругала её за то, что она, загулявшись с девочками, пришла домой позже девяти часов вечера. Но так сильно она болит в первый раз.
– Ма-а-ма! – Надя с трудом издавала звуки.
В ответ она услышала незнакомый мужской голос.
– Надя… Надя… Наденька… – ласково звал голос. Она снова, но уже очень медленно, открыла глаза и увидела крупного мужчину в белом халате и шапочке. Сощурившись от боли, постаралась сосредоточить взгляд на его лице. Большое, почти круглое, оно светилось добротой. Карие глаза тоже показались Наде добрыми, а еще внимательными и умными.
– Наденька. Ты в больнице. А я – доктор, Юрий Иванович. Что у тебя болит?
– Голова, – с трудом промямлила Надя, – и еще глаза… внутри…
– Сейчас, сейчас, милая, я тебе помогу. Я