– Ты так и будешь молчать или вякнешь чего-нибудь? Я же слепой, дай сориентироваться на голос.
– Простите? – Димин голос звучал как-то неестественно для него самого.
– А, вот ты где, – маленькая головка повернулась в его сторону. – Нет, не прощу! Семью без чая оставил. Сижу, никого не трогаю, пью чай с семьей, вдруг, хренак, самовар улетает вверх, с женой чуть инфаркт не случился. Вот представь, сидишь ты, водку пьешь, вдруг с потолка рука, бутылку хвать и тю-тю. А? Как бы ты себя почувствовал?
Во время этой тирады ротик зверька постоянно двигался, обнажая ряд мелких, но довольно острых зубов, усики забавно подергивались, а лапками он нервно стучал по насыпи, непроизвольно утрамбовывая ее.
– П-простите, вы крот? – промямлил Дима.
– Эх, крот… Ну да, крот! Вечно вы, люди, называете все дебильными какими-то именами. Закуску мою червяками назвали, бутерброды – личинками всякими, еще по-латыни придумали, даже салат мой у вас называется «корни растений». Какие, на хрен, корни! Салат он и в Африке салат, мясо – оно мясо, а бутерброды – бутерброды. – Он нетерпеливо мотнул головой. – Ладно, если тебе так удобнее, называй меня кротом, хотя по-нашему я жираф.
– Что? – Дима открыл рот.
– А-а, повелся, – ротик крота изобразил что-то наподобие улыбки. – Ладно, пошутил. Я крот, будем знакомы. Тебя как кличут?
– Я Дима.
– Дима, – крот причмокнул, как бы попробовав это имя на вкус. – Ладно, пусть Дима. Ну, что ты хочешь от меня, Дима?
– В смысле? – Дима постепенно начал приходить в себя. Первый шок уже прошел, но здравый рассудок возвращался очень медленно.
– Что «в смысле»? – крот нетерпеливо побарабанил лапками по насыпи.
– Простите, я как-то не привык разговаривать с кротами, поэтому не знаю, что сказать.
– А, ну да, – крот забавно махнул лапкой. – Ты же не в курсе и я, дурак старый, забыл объяснить. Между прочим, ты в этом виноват: забираешь самовар, жена при смерти, дети орут – конечно, как маму родную зовут, забудешь.
– А у вас там жена? – Дима ткнул большим пальцем в землю.
– Да, жена, – крот гордо выпятил грудь вперед и попытался подбочениться лапками. – Здесь, на вашем участке, одна жена и пятеро ребятишек, через дорогу, у Насановых, ну, знаешь, где сейчас Толик живет, еще жена, там три девочки, на девятой линии, около пруда, еще жена, там вообще хорошо – двое парней и две девочки, у Буровцевых, так там…
– Я понял, понял, – быстро сказал Дима. – Я хотел спросить: а почему о вас никто не знает? Ну, почему не знают, что вы, в общем, разговариваете по-нашему?
Кроту явно не понравилось, что его перебили. Он недовольно что-то пробурчал себе под нос, зашевелился всем телом и вылез полностью из кучи. Задние лапки у него были еще больше, а сзади шевелился небольшой хвостик.
– Почему-почему – по кочану. – Он сел на зад, прямо как человек,