– Че, под кайфом что ли был? – хмыкнул один из бандитов. – Уснул в бассейне и пошел на дно, – передразнил он Горбуна. – Фигня какая-то?
– Пасть не открывай. – Горбун легонько стукнул говорившего по лбу тростью с золотым набалдашником, которую он носил для придания своему виду солидности. – Яша Белый, отродясь, наркотиками не баловался.
– Да я че? – потирая лоб, обиженно проворчал парень. – Может я не про наркотики. Может он бухой был.
– В крови не обнаружено ни алкоголя, ни наркотиков, ни яда. Ничего. Все как обычно. – Горбун встал из-за стола и стал прохаживаться по кабинету, монотонно стуча тростью по паркету. – Ну, не верю я, чтобы Яша – он сделал ударение на имени, означавшее высокий авторитет человека, – просто взял и уснул в воде.
– Можно слово молвить? – подняв руку, как в первом классе, тонким голоском задал вопрос маленький человек, обращаясь к Шаману. Во все время разговора он, тихо, сидел в уголке кабинета, кутаясь в вязаную шерстяную кофту, будто замерзая в этом полумраке, прикрытый с одной стороны портьерой, с другой фигурной кадкой с фикусом.
– Говори, Домовой. – Шаман кивнул головой.
Домовой был ветераном криминального мира. Свою кличку он получил, когда ему было десять лет за то, что маленький юркий паренек мог залезть в любую печную или вентиляционную трубу в дом и обчистить его. Сейчас ему было шестьдесят пять, но он оставался таким же маленьким и бойким, как раньше, с темными кудрями и зелеными глазами. Многие годы, проведенные за решеткой, в несколько ходок, не сломили его оптимистичный характер. Он также шутил по-доброму, уважал «воровские понятия», не любил наглых выскочек из криминальной молодежи и жил по особому «кодексу чести», придуманному то ли ушедшим «золотым» временем, то ли им самим.
Домовой не был ни вором в законе, ни руководителем преступной группировки, но за свои обширные связи со всеми структурами города имел большой вес и авторитет среди братвы.
– Многие авторитетные люди в городе мрут, как Яша Белый. – Голос у него звенел как струна, но не был пронзительным и вполне соответствовал его образу. – Уж года два как. Все смерти случайные. Ни алкоголя, ни наркотиков. Про сына министра слыхали? – спросил он у собравшихся и, получив утвердительный ответ, продолжил. – Так вот. Его папашка велел нашим ментам напрячься и расследовать эту смерть. Он хочет знать, что на самом деле случилось с сынком, а заодно и со всеми остальными покойничками. Милиция создала даже специальный отдел для этих смертей. Старший у них майор Звягинцев.
– Знаю