В отличие от напористого президента-мэра, директор завода говорил как-то даже испуганно и будто извинялся перед командой:
– Время, парни, «подснежников» прошло, с меня акционеры за каждую копейку спрашивают. Рабочие работают почти задаром, того и гляди: забастовку получим. А потому – простите великодушно, но больше – никак. В этом году завод не даст ни копейки. Ни копейки! Вот тут уважаемый президент говорил про пинг да понг… Может, они, конечно, проще, только и их тоже не на что содержать. Ни пинг, ни, понимаете, понг, ни всякое такое – ничего содержать не на что!
Футболисты слушали внешне даже безразлично, то с некоторой ухмылкой, то, отводя взгляд в сторону и разглядывая стены. В середине собрания из пристыженной аудитории вдруг вынырнула голова корреспондента:
– У меня вопрос к президиуму, вот к господину президенту. Семен Игоревич, а правда ли, что долги клуба составляют пятьдесят тысяч долларов США?
Крупинин вцепился глазами в «прессу»:
– А правда ли господин корреспондент, что вы пишете исключительно по заказу?
– Что вы имеете в виду?
– Я тебе сейчас введу… Кто по заказу моего соперника Аджабраилова перед самыми выборами клеветал, будто мэр бюджетные деньги вместо ГСМ на строительство личной бани потратил? Кто так торопился и не удосужился даже разобраться, что это была не баня, а лучший в Европе зал боулинга?
Зал слегка зашевелился, словно сбросил дрему, корреспондент обиделся:
– Ну, зачем вы так? Я же спрашиваю