Лю поднялся с места и сказал:
– Я собираюсь перекусить, пока у нас все тихо. Вы что-нибудь будете?
Пирс подняла бровь в направлении Уинтер. Та покачала головой.
– Нет, спасибо, – сказала Пирс. – Я наведаюсь к тебе часов в одиннадцать. Звони мне, если я тебе понадоблюсь, но помни, что звонок…
– Признак слабости! – с усмешкой закончил за нее Лю. Это было первое, что он услышал от Пирс в его самую первую смену. Это было первое, что каждый старший ординатор говорил ординатору первого года в первый день работы в хирургии. Это был большой парадокс – ответственность вступала в борьбу с независимостью, и в итоге хирург сталкивался с необходимостью выстаивать в одиночку в условиях неопределенности.
После того как Лю ушел, Пирс посмотрела через стол на Уинтер.
– Тебе бы тоже не мешало поесть. Ситуация может обостриться в любую секунду, и тогда просто некогда будет даже перекусить.
– А ты?
– Я подумываю о хотдогах из бездомных собачек.
Уинтер смерила Пирс пристальным взглядом.
– Я еще не достаточно хорошо тебя знаю, чтобы понять, шутишь ты или нет, но не собираюсь стоять в стороне и смотреть, как ты второй раз за день рискуешь жизнью. Пойдем к детям, у них хотя бы есть «Макдональдс».
Детское отделение было частью университетской больницы, и на ее цокольном этаже находился отдельный «Макдональдс», где в любое время суток было много народу. Хотя Пирс не собиралась этого делать, внезапно она предложила другой вариант:
– Как насчет ужина в ресторане отеля «Пенн Тауэр»?
– Это мой первый день на работе. Я не хочу настолько пренебрегать правилами, – тихо сказала Уинтер.
– Так ты же не на дежурстве в отличие от меня.
Уинтер не отрываясь смотрела на Пирс, досадуя, что ничего не могла понять по выражению лица старшего ординатора. Однажды Уинтер видела, как в этих темных глазах полыхнул огонь желания. Ответный всплеск возбуждения, который пробудил в ней жаркий взгляд Пирс, поразил ее до глубины души и привел в полное замешательство. Уинтер списала свою тогдашнюю реакцию на помутнение рассудка и взбесившиеся гормоны, но сейчас непроницаемое хладнокровие Пирс выбивало ее из колеи еще сильнее. Уинтер бесило, что Пирс может полностью закрыться от нее.
– Я не уверена, что хочу помогать тебе нарушать правила, – заявила Уинтер, выдав голосом свое раздражение.
– Мой отец заведует хирургическим отделением. Думаешь, кто-нибудь на меня пожалуется, если я пойду поужинаю через дорогу от больницы?
– Этого просто не может быть. Я не верю, что ты хотя бы на минуту воспользуешься преимуществами, вытекающими из должности твоего отца. – С этими словами Уинтер наклонилась вперед, положила локти на стол и уставилась на Пирс горящими глазами. – На самом деле могу поспорить, что ты нарушаешь правила как раз потому, что твой отец – завотделением, и ты не хочешь, чтобы окружающие подумали, что к тебе относятся как-то по-особому.
Пирс расхохоталась.
– И