А в стороне от толпы, на ступеньках витой металлической лестницы, ведущей на 2-й этаж, стояла девушка в дорогих фирменных очках и высокомерно щурилась сквозь туманные, дымчатые стёкла. На запястье небрежно болтается Cartier, в длинных пальцах с кроваво-красным маникюром – тонкая сигарета, стрижка каре и волосы цвета блонд. Всё ужасно контрастно и стильно. В солнечных лучах летнего дня она казалась абсолютно нездешней и случайной, попавшей непонятно зачем на эти олимовские посиделки.
Это и была Лина, моя первая знакомая в незнакомой стране. Не такая, как все, и, наверное, этим вызывавшая жгучий интерес и зависть многих окружавших её людей, приехавших на волне эмиграции из разрушенной нищей империи на этот обожжённый огнём островок земли, где предстояло начать всё с белого листа.
От неё всегда шла мощная волна спокойной уверенности в себе, яркого праздника, вкуса жизни. Ей всегда было хорошо, всегда всё понятно и правильно. Она была будто заворожена на удачу и верила в это по-детски легкомысленно, не воспринимая сложную реальность новой страны, не замечая терактов и безработицы. Неустроенность и убогость олимовского быта – не для неё! Она воспринимала эмиграцию, как затянувшееся экзотическое приключение, сюжет нового триллера, где ей отведена главная роль. Странно, не правда ли?
Когда через полгода я нашла работу в газете и готовила свой первый очерк о русских женщинах в Израиле, то первое интервью я взяла у Лины. Очерк назывался «Глазами женщин». Это был коллаж первых впечатлений наших женщин, их планы, надежды, заботы, ожидания. Линку я сняла крупным планом у компьютера. Она до сих пор смотрит на меня с той фотографии честным взглядом девочки из моего советского детства. Линка была очень фотогеничной и украсила мой репортаж. Она рассказала, что мечтает окончить компьютерный колледж, построить карьеру в области информатики, видит себя преуспевающей бизнес-леди в сфере новых технологий. Говорила взвешенно и увлечённо. Я ей верила, ей верили мои читатели, у нас всё ещё было впереди, мы были ещё такие молодые…
Девочка с московской окраины. Папа милиционер, мама – кастелянша в захудалой гостинице. Дома – крики, ругань, теснота… Вечно пьяный отец, злая, уставшая мать. Как же хотелось убежать от них, чтобы не видеть, не вспоминать, забыть. Перестроечный фильм «Маленькая Вера» – про неё тоже. Но столица – город возможностей.
Вскоре после выпускного вечера вертлявая, кокетливая Линка, проникнув однажды с подружкой на закрытую элитарную вечеринку, познакомилась с будущим дипломатом. Перед распределением он срочно искал жену, готовую уехать с ним. Не в Америку, Европу, а в Лаос. Но для Линки магическое слово «заграница» было таким манким,