теперь ему предстояло жить. Большинство обитателей тюрьмы чувствовали себя превосходно, поскольку никому из них не пришлось взлететь так высоко и так быстро упасть на землю. Некоторые сидели здесь уже по второму, а то и третьему разу и чувствовали себя совсем неплохо. А Хэтли пришлось ломать себя и приспосабливаться к условиям заключения, которые поначалу казались ему просто чудовищными. Его не утешало даже то, что это была лучшая из всех тюрем, которые когда-либо существовали в США. Но самое страшное заключалось в том, что он до сих пор еще не смирился со своим позорным падением. Еще четыре года назад он имел все, о чем только может мечтать человек, – жену с миллионами долларов, троих детей, в которых души не чаял, и огромный дом в небольшом уютном городке. Он был федеральным судьей, которого назначил сам президент, и к тому же пожизненно. Он зарабатывал более ста сорока тысяч долларов в год, чего вполне хватало на нормальную жизнь, хотя эта сумма казалась мелочью по сравнению с нефтяными миллионами его жены. Его ценили, уважали и дважды в год приглашали в Вашингтон для важных встреч во Дворце правосудия, что само по себе было признанием его заслуг. Два раза его посещал старый приятель-адвокат, проезжавший мимо тюрьмы в Майами, где отдыхали его дети. Он-то и поделился с ним всеми слухами и сплетнями об их общих знакомых. Оказалось, что бывшая жена Бича уже встречается с каким-то мужчиной и отношения эти вот-вот могут завершиться браком. Собственно говоря, ничего удивительного в этом не было. С ее миллионами и довольно стройными бедрами найти супруга не составляло большого труда.
На экране телевизора снова замелькали танки, стройные колонны китайских солдат и все такое прочее. И снова: «Лэйк, пока еще не слишком поздно!» Правда, на этот раз появилось и нечто новое. Сначала показали вооруженных до зубов солдат, крадущихся по знойной пустыне и стреляющих в воображаемого противника. Это было похоже на какие-то военные учения, однако полной уверенности в этом у Бича не было. Потом на экране возникло угрюмое лицо коварного и жестокого террориста – черные глаза, черные волосы, смуглая кожа и злобный взгляд. Нетрудно было догадаться, что речь идет о каком-то арабском боевике. Это вскоре подтвердилось и арабской речью террориста, сопровождаемой английскими субтитрами: «Мы будем убивать американцев везде, где только встретим их. Мы готовы умереть за свободу в нашей священной войне против большого сатаны».
Следующий кадр был не менее впечатляющим. Вовсю полыхали дома мирных жителей, здания американских посольств разлетались в щепки от бомб террористов, многочисленные туристы подвергались опасности стать заложниками кровожадных убийц, а на последнем кадре были запечатлены обломки американского самолета, разбросанные на огромном расстоянии.
И снова на экране появилось симпатичное, озабоченное судьбой своего народа лицо Аарона Лэйка. Он строго взглянул на притихшего перед телевизором Хэтли Бича и проникновенно сказал:
– «Я – Аарон Лэйк,
