Высший свет и простые обыватели по всей России были вполне подготовлены к появлению очередных провидцев, странников, старцев и юродивых. Что уж говорить о Санкт-Петербурге, с его почитанием блаженной Ксении или Матроны Босоножки. Напомню читателям, что Ксению Петербургскую официально признали святой только в 1978 году – это сделала Русская православная церковь за границей. Блаженная Матрона святой церковными властями пока не объявлена. Но православные верующие почитают обеих уже более ста лет…
А что же сам Григорий Ефимович? Как он воспринимал собственное положение при дворе? Подробно мы поговорим об этом далее, а здесь вспомним слова Распутина, сказанные историку и знатоку русской церкви Александру Степановичу Пругавину: «Вот видать, што ты ничего не знаешь: это я-то ничего не сделал царю? Да, думается, во всей Рассей нет никого, кто бы ему столько зла сделал, как я, а он меня всё любит». Распутин замолчал, а затем продолжил: «Ты не думай о том, што я сказал, всё одно тебе не понять, в чём дело тута. А только помни: покеда я жив – то и они живы, а коли меня порешат – ну, тогда узнаешь, что будет, увидишь»[13].
В словах старца много кокетства и самолюбования, но в здравомыслии ему не откажешь – старец прекрасно понимал свою роль при царствующих особах.
Право, история постоянно преподносит нам сюрпризы. Жестокое убийство старца совпало с падением империи и расстрелом царской семьи. Умирая на петербургском снегу, Григорий Ефимович отомстил своим обидчикам, открыв проход в мир живых демонов революции, утопивших Россию в крови.
Но не сидели ли эти самые демоны в головах и душах русских людей? О грядущей революции последние несколько лет, а особенно весь 1916 год, говорили все: от извозчиков и рабочих до министров и депутатов Государственной думы. Предчувствие катастрофы было всеобщим. Так что все сказанные Распутиным Пругавину слова полностью соответствуют общему настроению времени, и не могут являться предсказаниями святого.
Нужно понимать, что убийство Николая II и его семьи в годы красного террора – довольно естественный шаг новой власти: большевики перестреляли большую часть Романовых, а заодно и десятки тысяч лучших русских людей, цвет нации. Пришла новая, весьма примитивная, человеконенавистническая власть, и она не собиралась уходить, а терпеть рядом с собой поверженных конкурентов Ленину и Троцкому было просто незачем. Мир медленно и верно сползал к любимому советскому принципу: «Нет человека – нет проблемы».
Крестьянская душа Распутина тонко чувствовала приближающуюся эпоху красных комиссаров – таких же, как он, вчерашних крестьян, но получивших наган, а с ним и безграничную власть. Не зря Григорий Ефимович часто повторял одно и то же предостережение: «…покеда