И сама себе стала противна. Вобла сухая, нет чтобы чего-нибудь рассказать веселое. Выручил Рудольф. Он открыл бутылку сухого вина.
– Мама, ты заговорила Катю, а разговорами сыт не будешь. Предлагаю начать. – Рудольф разлил вино и поднял свой бокал. – Предлагаю выпить за знакомство.
– Которое, я в этом уверена, перейдет в крепкую дружбу, – и Рачкова чокнулась с Катериной.
Катерина пригубила, боясь опьянеть, как с ней случилось в кафе. Рудольф взял среднюю вилку, Катерина взяла точно такую же. Все будет хорошо, подумала она, если не торопиться и обдумывать ответы. Пусть решат, что она медлительная и флегматичная, и такие ведь девушки бывают.
Младший Рачков, по-видимому, проголодался, схватил вилкой кусок рыбы, вилкой же его разорвал и тут же получил замечание от матери:
– Для рыбы есть специальный нож!
– Я забыл какой, – признался Рачков-младший.
– Я же тебя все утро учила. Что про тебя наша гостья подумает?
– Я хорошо подумаю, – сказала Катерина.
Рачкова принесла зажаренную в духовке утку. Рудольф специальными ножницами ее разделал. Рачкова ловко и довольно быстро управлялась с птицей. Катерина решила не рисковать и отказалась.
– Спасибо. Все очень вкусно, но, извините, я не выдержала и, прежде чем ехать к вам, поела.
Потом, когда ехала обратно, купила у метро несколько пирожков с ливером и тут же съела.
Она открыла дверь квартиры и услышала шум пылесоса. Людмила занималась уборкой.
– Давай подключайся, – сказала она. – Хозяева телеграмму прислали: приезжают в субботу, уже билеты взяли. Что значит интеллигентные люди – предупреждают! Боятся врасплох застать. – И почувствовав, что Катерина не в настроении, обеспокоенно спросила: – Не понравилась?
– Не знаю, – односложно ответила Катерина. Ей не хотелось ничего рассказывать.
– Ну, это скоро выяснится, – бодро заверила Людмила.
– Конечно, все выяснится. Надоело вранье. Я жила нормально. Я была такой, какая есть. Не хуже и не лучше. Почему я должна быть дочерью академика, если я ему седьмая вода на киселе? – почти выкрикнула Катерина.
– А ты уже не дочь академика с субботы, – спокойно сказала Людмила. – С субботы ты снова штамповщица с галантерейной фабрики.
– Как я ему об этом все скажу?
– А никак не говори. Позвони и скажи, что уехала учиться в Оксфорд, в Англию.
– Какая Англия?
– Можешь позвонить, сказать, что выходишь замуж. Скажешь: прости, дорогой!
– Но он придет сюда и начнет выяснять.
– Ты объясни все Изабелле. Она замечательно его выставит.
– А что ты решила с Гуриным?
– А чего Гурин? – удивилась Людмила. – Тоже мне, принц датский! Скажу как есть. Если любит – простит. Это и будет его первая проверка. Начнет залупаться, значит – иди гуляй, дорогой.
– Может быть, надо было сразу все рассказать? – вслух подумала