– Саня, умоляю, выпусти, задушишь, идиот… – Саня приспустил брата на землю, но продолжил обнимать, его лобызать и что-то на радостях невнятно произносить в виде приветствия:
– Брат, родной… приехал, соскучились все. Ты чёрт, сколько лет? Забыл нас, сволочь, мы ж тебя так любимым, а ты гад… Чай, Родина здесь твоя, – вот так выражал свою безграничную любовь к своему младшему двоюрному брату этот увалень. Он не скупился в ласкательных эпитетах таких, как гад, сволочь, вряд ли эти слова можно было перевести внятно иностранцу, но любой не русский, наблюдая эту картину настоящей братской русской любви со стороны, непременно бы, пустил слезу умиления. Саня был на шесть лет старше, три года, как вернулся из армии, где прослужил год. Он служил пограничником на Дальнем востоке, получил там контузию и сильные обморожения во время китайско-советского конфликта на Даманском, почти год провалялся в госпитале и был комиссован.
– Ну, дай я тебя ещё обниму, – снова начал Саня.
– Нет, уж, хватит, лучше я тебя – вскричал в испуге Михаил, ещё не придя до конца в себя после первых восторженных объятий брата. Осторожно, готовый отпрыгнуть, обнял Саню:
– Здорово, братан, я тоже скучал. А это – мой друг Валера, познакомьтесь.
Саня тут же без церемоний схватил Валеру, несколько раз подбросил, промолвив торжественно:
– Друг моего брата – мой друг, а я Саня! Поставил его на землю, сгрёб все вещи, что были у ребят в охапку и скомандовал:
– За мной, машина там, – указав подбородком в сторону вокзала, Саня уверенно двинулся сквозь толпу приехавших, встречающих и провожающих, расчищая грудью друзьям путь, они обескураженные засеменили за ним на привокзальную площадь.
Саня приехал на райкомовском «козлике», на котором работал личным водителем большого по тем меркам того времени начальника, курировавшего выполнение районом государственных планов по выращиванию продуктов животноводства и растениеводства. Коротко – райкомовский крючок по сельскому хозяйству.
Загрузив ребят и вещи в машину, Саня лихо рванул с места, через пятнадцать минут они уже ехали по бескрайним и удивительно красивым сельским просторам. Саша свой край любил не меньше, чем младшего брата. Михаил, родившийся в этих местах, знал здесь каждый лесок и поле, но каждый раз, встречая его, брат по дороге вновь и вновь начинал показывать и рассказывать Мише все прелести малой Родины.
Миша его слушал, не перебивая, с удовольствие, как соскучившийся блудный сын по своему родному краю, он готов был выскочить от восторга из машины, упасть в это русское поле, в рожь и часами просто лежать и слушать дыхание родной земли, пение птиц. Готов был смотреть и смотреть на это всё такое близкое и дорогое его сердцу, потому рассказы Сани для него были, как бальзам на душу.
Михаил глянул на Валеру, который тоже восторженно созерцал с замиранием сердца проплывающее