Я был «майором Вихрем». Воспоминания разведчика. Евгений Березняк

Львов «Лембергом», ни до мышиной возни националистов. Мне больше всего помнится Львов ликующий, поющий, празднующий на улицах и площадях свою вторую молодость. Безработица была вечной спутницей старого Львова. До сих пор перед моими глазами счастливые лица учителей, получающих назначение в школу. Какие только не приходилось при этом выслушивать истории от коллег с университетскими дипломами! Люди годами работали официантами, а случалось, не находили и такой работы, получая нищенское пособие.

      Город упивался свободой, и это праздничное настроение не могло не захватить и нас, партийных, советских работников, прибывших из восточных областей.

      А между тем шел июнь 1941 года. В школах города успешно завершались выпускные экзамены. Мы посоветовались в горкоме и решили отметить окончание учебного года большим учительским праздником. Долго подбирали помещение, пока не остановились на вместительном актовом зале 25-й средней школы.

      В субботу вечером 25-я школа, праздничная, нарядная, принимала учителей города. Я зачитал приказ о премировании большой группы педагогов грамотами, ценными подарками, путевками в дома отдыха. Я видел на глазах у многих слезы. Награжденные выступали. Говорили о печальном, порой трагическом прозябании украинского учителя-интеллигента в Австро-Венгрии, буржуазной Польше. Потом пели песни: знаменитую «Катюшу», «Повш, вире, на Вкрашу», шевченковский «Заповгг», красные песни рабочего Львова. И был, как говорят в таких случаях, большой праздничный концерт, пир на весь мир. Домой я возвращался уже 22 июня на рассвете. Только лег – звонок из горисполкома: «Собирайся, высылаем машину. Есть новости…».

      Надолго запомнилось мне это утро, точнее, первые его минуты рассветной тишины, покоя. Мы уже подъезжали на дежурной «эмке» к массивному зданию горисполкома, когда воющий, тревожный звук заполнил небо. Самолеты на большой высоте сделали круг над городом.

      – Кружат коршуньем. И что здесь Гитлеру надо? – длинно и замысловато выругался шофер, все еще не придавая особого значения случившемуся. Но тут мы заметили: от самолетов отделяются и медленно, словно нехотя, падают какие-то черные предметы. Раздались взрывы. Ударили зенитки. Надрывно завыли сирены. Мы бросились через площадь в горисполком.

      – Говорят, провокация. Москва еще вчера предупреждала: и такое возможно, – ответил на немой наш вопрос председатель горисполкома Еременко. – Только какая же это провокация? Звонили из Военного округа: на границе идут ожесточенные бои. По всему видать: война, товарищи, война.