В Мраморном дворце. Великий Князь Гавриил Константинович Романов

спектакль. Шла пьеса П.С. Соловьевой “Свадьба солнца и весны”. В ней приняло участие до пятидесяти детей, и в их числе – моя старшая сестра Татиана и мои братья – Константин, Олег и Игорь. Брат Олег подробно описал этот день в своем дневнике от 19 апреля (ему было в это время 16 лет).

      “Вчера состоялся спектакль. Главные роли “солнца” и “весны” исполняли Татиана и Костя, роль зимнего ветра взял на себя Игорь, а я вышел в роли весеннего дождя. Кроме этих представителей весны и зимы, было множество ролей, как яблони, сирень, жаворонки, головастики, ласточки, снежинки и разные цветы. Все были одеты в очень красивые костюмы. Еще 12 апреля, в воскресенье, была сделана генеральная репетиция. Она сошла очень слабо, так что между днем самого спектакля и генеральной репетицией пришлось опять повторить пьесу, которая на этот раз сошла лучше. Все с нетерпением ждали 17-го числа, когда должно было состояться представление.

      Вот наступил, наконец, этот день, и с двенадцатичасовым поездом стали собираться все актеры. Папа′ и мама′ пригласили к спектаклю государя, государыню, наследника и великих княжон. Все поочередно подходили к нам, спрашивая, будут ли их величества, и я всем отвечал: “будут”, так как знал, что государь любит разные представления. Мало-помалу все актеры надели свои костюмы, и когда все было готово, вышло приказание встать за кулисы. Выход зимнего ветра и танец снежинок должен был совершиться под музыку, а мне, весеннему дождю, надо было мелодекламировать. Но вдруг я узнал, что нашего музыканта, А.М. Миклашевского, еще нет и может быть придется начать без него. Всякий поймет волнение, охватившее меня при этом известии. Начались томительные минуты ожидания. Я несколько раз выбегал за кулисы, чтобы узнать, приехал ли Миклашевский, но всегда получал отрицательный ответ.

      Откуда-то пришло известие о прибытии государя во дворец, которое шепотом передавалось от актера к актеру. До поднятия занавеса оставалось пять минут. Я почти с отчаянием выбежал в последний раз из-за кулис, чтобы узнать о прибытии Миклашевского, и вдруг с радостным лицом входит М.Н. Бухарин (тесть Н.Н. Ермолинского) и объявляет: “Миклашевский приехал!” У меня как камень с сердца свалился. В эту минуту я был бы в состоянии от радости заплакать, броситься на шею к М.Н. или сделать что-нибудь другое, невозможное… Возвратившись на сцену, я, конечно, не замедлил объявить радостную весть. С минуты на минуту должен был войти в залу государь. Всё на сцене было тихо. Изредка слышался шепот некоторых актеров и шушуканье других.