Через год военная прокуратура Северного флота рассекретила уголовное дело, возбужденное по факту захвата матросом Кузьминых атомной подводной лодки на базе в поселке Гаджиево (Мурманская область). Стали известны некоторые подробности. Находясь на подводной лодке, стоявшей в боевом дежурстве, Кузьминых поднялся наверх в четвертом часу ночи, прихватив с собой кузнечное зубило на длинной ручке, которым вскоре он убил вахтенного матроса на пирсе. Но в это время неожиданно появился на трапе соседней лодки дежурный по живучести соединения подводных лодок капитан 3-го ранга Беседин, который проводил плановый обход кораблей. Он увидел в полутьме, что возле трапа «Вепря» кто-то лежит, а над ним стоит какой-то матрос. Беседин подошел к ним и склонился над лежащим. Тут же он получил удар зубилом по голове, но спас его поднятый цигейковый воротник. Поэтому он попытался оказать матросу сопротивление. Однако тот был проворнее и, схватив автомат, дал по офицеру короткую очередь. Решив, что рухнувший за короб ограждения кабельных трасс Беседин мертв, Кузьминых двумя выстрелами добил вахтенного и, опасаясь, что выстрелы могли услышать, бросился на свой корабль.
Увидев, что матрос с автоматом скрылся в ограждении рубки, капитан 3-го ранга Беседин добрался до переговорного устройства и стал кричать через него в центральный пост «Вепря», что на лодке вооруженный убийца. Но дежурная служба не приняла необходимых мер. Во втором отсеке, куда прошел Кузьминых, располагались жилые помещения всего экипажа. Он откатил в сторону дверь кубрика, где в это время отдыхали шесть моряков, и одиночными выстрелами методично и целенаправленно расстрелял пятерых. В шестого он просто не попал в полутьме.
После бойни в матросском кубрике Кузьминых перебрался в первый, торпедный, отсек. Задраив переборочную дверь, он приготовил к работе систему лодочного объемного химического пожаротушения и подал ЛОХ во второй отсек.
Принудив всех заниматься антифреоновыми меропрятиями, матрос Кузьминых полностью загерметизировал торпедный отсек. Специалист он был грамотный, поэтому сделал все достаточно надежно. Осматривая отсек, он неожиданно для себя обнаруживает в нем своих одногодков Алексея Оконешникова и Владимира Жигалова, с которыми был знаком еще по северодвинской «учебке». Алексей Оконешников считался единственным товарищем молчаливого и малообщительного Кузьминых. Несмотря на это, он расстрелял обоих…
Переговоры с матросом-убийцей начались в 6.25 утра. Кузьминых не говорил ни о причинах содеянного, ни какова его конечная цель, не предъявлял каких-либо претензий ни к сослуживцам, ни к командованию. Он не выдвигал никаких ультимативных требований. Просил только еды, сигарет (хотя, по словам сослуживцев, никто не видел раньше, чтобы он курил), а также вина и междугородных переговоров. В случае штурма угрожал взорвать лодку. На какое-то время он