Падая на пол, он свалил вместе с собою двух солдат, и все трое барахтались, катаясь кубарем и работая кулаками до остервенения. Оборванец надергал у матросов целые пригоршни волос, а они в клочья рвали его одежду и старались покрепче затянуть веревку на шее.
– Сколько у канальи силищи! – вскричал один: – Расшатал мне все зубы.
– А мне перебил два ребра.
– За это попадет ему на палубе. Уж, конечно, его в самые тяжкие работы.
Оборванец разразился громким, злым хохотом. – Сначала одолейте меня! – кричал он. – Сначала одолейте! Это он прокричал по-немецки, и Антон невольно обернулся. С каким ожесточением кидался этот человек на своих противников, как напрягал все силы своего мускулистого тела, стараясь освободиться!
Горящими глазами смотрел он на дверь, и мучительные стоны вырывались у него из груди. Неужели он не пробьется к двери!
Он еще раз напряг все силы и рванулся, но тут его одолели, и он лежал связанный, рыча от ярости. – Не хочу! – кричал он, не переставая. – Не хочу!
Всех остальных солдаты тоже перевязали.
Пряди волос, лохмотья, мундирные пуговицы и осколки стекла покрывали весь пол, повсюду виднелись брызги крови.
Наконец, один из унтер-офицеров с шумом открыл дверь, и завербованных начали выводит на улицу. Лейтенант Фитцгеральд сделал нашему другу знак, и Антон, пошатываясь, последовал за выходившими. Один он не принимал участия в общем побоище.
Вокруг словно все вымерло. Все двери и окна были заперты, все огни погашены, людей ни души, и это на улице, где с утра до ночи стоял шум, толкотня и оживление. По крику «вербовщики!» все разбежались и попрятались в безопасные, недоступные для солдат дома.
Весть о событии быстро разнеслась по улицам и площадям, и каждый встречный предупреждал другого: «вербовщики, вербовщики!»
В гавани стояла удручающая тишина, и только волны с шумом бились о военные суда, черневшие в густой темноте. Из других улиц, освещая дорогу фонарями, двигались такие же процессии, с проклятиями и рыданиями, надрывавшими душу.
Лейтенант Фитцгеральд положил руку на плечо Антона. – Мужайтесь, мой бедный юноша, – сказал он дружески, – все это не так ужасно, как кажется сейчас!
Глава V
На корабле «Король Эдуард». – Тристам. – Посадка на корабль преступников. – Поднятие якоря. – Лодка в открытом море. – Сын лорда. – Антон и Аскот. – Вода на корабле. – Ключ для бунтовщиков.
С корабля «Король Эдуард» спустили веревочную лестницу и по ней начали принимать по одиночке завербованных новобранцев. Они шли, пошатываясь, как пьяные, мутным взором озираясь по сторонам. За невинное желание отдохнуть в трактире и послушать рассказы о новых колониях они платились теперь принудительной поездкой за море, на противоположный полюс земного шара, сознавая, что если им придется вернуться когда-нибудь на родину, то, во всяком случае, не раньше, чем через год.
Один оставлял в Англии жену и детей, которые