Посмертные письма В. В. Верещагина. Василий Верещагин

тупление дало-бы возможность сказать японцам, что они победили, и этим поднять Манчжурию. И то вероятно, что с наступлением теплого времени хунхузы зашевелятся.

II.

      16-го марта. Еду в Мукден, где, надеюсь, меня устроят, поместят и дадут лошадей. Генерал Чичагов, лишь только я назвал себя, принял очень любезно, и с места послал телеграмму к начальнику охранной стражи в Мукден с предложением поместить меня и сделать мне все, что нужно; поэтому я с доверием готовлюсь к приезду в Мукден, где кстати хочу повидать Жилинского. Постараюсь съездить на день в Порт-Артур, блого, знакомый начальник поезда Безрадецкий…едет туда и берется свезти, все показать и доставить назад; думаю свалить вещи, передать белье и хватит туда.

      Теперь у нас до 160 тыс. войска, а когда ты будешь читать это письмо, то число зайдет, конечно, за 200 тыс., потому что в среднем прибывает по 3 тыс. (от Байкала в Мукден) в день. Еду с воинским поездом, в котором офицеры дали по местечку мне и полковнику Ильинскому. Ждут теперь, что японцы перейдут в Манчжурию и нападут на нас – этого только и желают, – желают страстно, даже готовы пожертвовать частью железной дороги. Не дивись, если услышишь о нашем отступлении. Это будет к нашему благу. Напротив, стремление зарваться теперь-же в Корею осуждается всеми разумными стратегами, и, кажется, Куропаткиным. Жилниский, я знаю, был за отступление еще в Пет…