потрясенный его педагогическим талантом Л. Бетховен посвящает ему три первые сонаты для скрипки и фортепиано;
в своей музыке Сальери драматичен, трагичен, комичен (градации творчества: от заупокойной мессы “Реквием” до миниатюр под названием “Музыкальные и гармонические шутки”);
организатор специальных благотворительных концертов, все доходы от которых поступали вдовам и сиротам умерших музыкантов Вены;
занимал крупнейшие музыкальные посты, которые только существовали в то время в Вене;
друг великого комедиографа Бомарше…» и т. д. и т. п.
«Вот это – личность! – прочитав все это, думает наш идеальный читатель. – Теперь, когда я столько узнал об этом, без сомнения, выдающемся человеке, еще более интересно будет читать об общении между двумя гениями.
Сколько добра о святом искусстве нам предстоит познать! Сколько музыкальных и литературных потрясений нам предстоит испытать!»
Открываем книгу:
Сальери:
Все говорят: нет правды на земле.
Но правды нет – и выше. Для меня
Так это ясно, как простая гамма.
Вот это да!!! Учитель Шуберта, благотворитель, Мастер, композитор, итальянец-католик утверждает, что он… потерял Бога. Ай да Пушкин!!!
Потеряв же Бога, нужно либо искать Его, либо жить без Бога. И жить со всеми вытекающими из этого последствиями. (Пушкинский!) Сальери стал искать своего Бога. И…нашел!!!
…После того как Моцарт сыграл Сальери только что написанную им музыку и спрашивает у него: «Что ж, хорошо?» – Сальери произносит фразу, не только свидетельствующую о его потрясении музыкой, но указывающую на то, что Сальери – на пути к потерян ному им ранее Богу:
Какая глубина! (1)
Какая смелость (2) и какая стройность! (3)
Ты, Моцарт, Бог, и сам того не знаешь (!!!);
Я знаю, я.
(Цифры, естественно, мои. Антонио Сальери подсознательно указывает на триединство – Отец, Сын и Дух. Ибо глубина – это Бог-Отец, смелость – Бог-Сын, Иисус, осмелившийся воплотиться на злобной Земле в человеческом облике, а стройность – разумеется, Бог-Дух.)
Прямо перед нашими глазами происходит чудо!
Потерявший Бога (пушкинский!) Сальери его находит.
И этот Бог – Моцарт.
Что же ответит на это Моцарт?
Расцелует Сальери?
Или скажет, например, так:
О, Сальери! Я недостоин сих похвал!
или, к примеру, такое:
Что слышу я! О, друг Сальери!
Как я желал бы
Музыкой оправдать твое доверье!
Или просто подойдет к Сальери, обнимет его и, может быть, даже рас плачется.
Нет! Не подойдет и даже не поблагодарит. (Иначе это был бы не Моцарт и не Пушкин.
А Пушкин чувствует Моцарта как самого себя. Ибо – абсолютно родственные души.)
Наоборот, произнесет слова, которые мгновенно расставят все точки над i и заставят А. Сальери немедленно принять решение об убийстве Моцарта:
Моцарт:
Ба!